Серебряные глаза,

– Его похитил Бонни! – взорвался Джейсон. – Я видел! Карлтона утащил кролик!

Клэй улыбнулся, но потом поглядел на лица подростков и посерьезнел.

– Ой, извините, ребята, забыл, что вы давно тут не живете. Боюсь, Карлтон всех вас разыгрывает.

– Что? – ахнул Ламар.

– Да бросьте. Узнав, что вы вернулись в город, Карлтон просто не удержался, – сказал Клэй. – Что бы ни случилось, я гарантирую, что с ним все в порядке. Вероятно, он с минуты на минуту выскочит из кустов.

Последовало короткое молчание: ребята оглядывались и ждали. Ничего не произошло.

– Что ж, – сказал в конце концов Клэй, – похоже, я выдал желаемое за действительное. Почему бы нам всем не поехать к нам домой? Я угощу вас всех горячим шоколадом, а когда Карлтон наконец соизволит явиться, вы сможете ему передать, что он наказан!

– Хорошо, – пробормотала Чарли, не дожидаясь согласия остальных. Ей очень хотелось верить Клэю, хотелось верить, что с Карлтоном все хорошо, что он скоро придет, хохочущий и довольный. А еще больше ей хотелось отправиться куда-нибудь, где кто-то из взрослых за все в ответе, где ей сделают горячий шоколад и скажут, что чудовищ не существует. Ее собственный отец никогда так не делал. Отец никогда не стал бы лгать.

Возражений не последовало, и вся компания поехала к дому Карлтона. Все разместились на уже привычных местах: Чарли, Джон и Джессика в машине Чарли, а Марла, Джейсон и Ламар в машине Марлы. Глянув в зеркало заднего вида, Чарли убедилась, что машина офицера Данна все еще следует за ними. «Интересно, ему тоже нужно в эту сторону, или он хочет убедиться, что мы действительно поехали, куда было сказано?» – подумала она. Хотя какая, в сущности, разница? Бежать они не собираются.

Они подъехали к дому Карлтона, вылезли из машин и направились к парадному входу. Обернувшись, Чарли успела заметить, что полицейская машина проезжает мимо. «Он ехал за нами до последнего». Пока они поднимались по ступеням крыльца, Джон наклонился и прошептал ей на ухо:

– Ребенком я не осознавал, как они богаты!

Чарли подавила смешок. В самом деле: трехэтажный дом был просто огромен, со всех сторон его окружали деревья, и из-за этого было сложно понять, насколько он велик в длину. Чарли подумала, что в таком большом доме наверняка полно комнат, из окон которых видны только деревья. Клэй провел их в гостиную, имевшую довольно обшарпанный вид: предметы меблировки не сочетались друг с другом, а на коврах темнели пятна.

– Мама Карлтона – которую вы теперь можете звать Бетти – спит, – сказал Клэй. – Звукоизоляция хорошая. Только не кричите и постарайтесь ничего не разбить.

Ребята нестройным хором пообещали вести себя прилично, Клэй, удовлетворившись ответом, кивнул и исчез в кухне. Ребята расселись по диванам и стульям. Чарли села на коврик между стульями Джессики и Ламара. Девушке хотелось, чтобы они все держались вместе. Джон опустился на коврик рядом с ней и слегка улыбнулся.

– Думаете, нас разыграли? – спросила Марла.

– Возможно. А как еще все это объяснить? – вяло пробормотала Джессика, безучастно глядя в пустой камин. – То есть мы же почти друг друга не знаем. Может, Карлтон и впрямь способен на такой фокус.

Все неловко заерзали: Джессика сказала правду. До сих пор они вели себя так, словно расстались совсем недавно, как будто по-прежнему отлично знают, что на уме у каждого из них. Да, в детстве так и было, но с тех пор прошли годы. Говоря по правде, десять лет – довольно долгий срок, и в глубине души все они это понимали. Чарли украдкой посмотрела на Джона. Она чувствовала себя немного неловко, и не понимала почему.

Вернулся Клэй, неся поднос с дымящимися кружками и пачкой маленьких маршмэллоу.

– Прошу! – весело объявил он. – Горячий шоколад для всех, даже для меня. – Он поставил поднос на журнальный столик и сел в продавленное зеленое кресло, которое, похоже, в точности повторяло контуры его тела, как сшитое точно по мерке пальто. Ребята разобрали чашки; за маршмэллоу потянулся только Джон. Клэй обвел взглядом их унылые лица и сказал:

– Слушайте… Знаю, вы мне не верите, но Карлтон любит такие шуточки, хотя, должен признать, сегодняшнее представление, пожалуй, перебор. Нельзя было заставлять вас снова переживать тот случай из вашего детства. – Он помолчал, уставившись в кружку, потом тихо продолжил: – Нужно будет еще раз с ним поговорить. Поверьте, у моего сына очень странное чувство юмора. Знаете, когда он перешел в старшую школу, мы отправили его учиться в соседний город. Никто его там не знал. Так он убедил всех одноклассников и учителя, будто у него есть брат-близнец, который учится с ним в одном классе. Не представляю, как ему удалось это провернуть, но где-то через месяц ему надоело, и мне начали звонить из школы, говоря, что один из моих сыновей пропал.