– Это чисто технический вопрос.
– Ничего, я постараюсь как-нибудь вникнуть.
– Ну, ладно… Теория хаоса описывает нелинейные системы. Сейчас эта теория получила чрезвычайно широкое распространение. Ее используют для объяснения всего на свете – от колебания цен на бирже до сердечных ритмов. Это очень модная теория. И ее пытаются применять ко всем сложным системам, которые могут повести себя непредсказуемо. Понятно?
– Да, вполне, – сказал Дженнаро.
– Ян Малкольм – математик, специализирующийся именно на теории хаоса. У него довольно своеобразная внешность и манеры, но главное, чем он занимается, помимо того, что одевается в черную кожу, это использование компьютеров для моделирования поведения сложных систем. А Джону Хаммонду нравятся все новые течения в науке, вот он и пригласил Малкольма, чтобы тот создал компьютерную модель системы парка юрского периода. И Малкольм ее сделал. Все модели Малкольма представляют собой конфигурации фазового пространства на мониторе компьютера. Вы их когда-нибудь видели?
– Нет, – ответил Дженнаро.
– Ну, так с виду они напоминают дико перекрученный пропеллер самолета. Малкольм считает, что поведение любой сложной системы повторяет кривизну плоскости пропеллера. Понимаете?
– Не совсем…
Арнольд поднял руку:
– Предположим, я капнул воду на тыльную сторону ладони. И капля вот-вот стечет с моей руки. Она может покатиться к запястью, а может – к большому пальцу. Может и вообще стечь в щель между пальцами. Я не знаю наверняка, куда, в какую именно сторону покатится эта капля. Единственное, что я точно знаю, – она будет двигаться вдоль поверхности руки. Ей просто некуда больше деться.
– Ну да, конечно, – согласился Дженнаро.
– Так вот, теория хаоса рассматривает поведение сложной системы как движение капли воды по сложной поверхности, напоминающей своей формой плоскость пропеллера. Капля может скатиться вниз по спирали, а может соскользнуть к краю плоскости. В зависимости от обстоятельств, она может повести себя как угодно. Но всегда, в любом случае, она будет перемещаться только вдоль поверхности пропеллера.
– Понятно.
– В моделях Малкольма обычно есть бороздка или резкая впадина, при попадании в которую капля воды станет быстро наращивать скорость. И он очень скромно назвал это ускоренное движение «эффектом Малкольма». Если сработает этот эффект Малкольма, вся система может внезапно разрушиться. Именно такую судьбу Малкольм предсказал нашему парку юрского периода, потому что в системе парка изначально заложена внутренняя нестабильность.
– Значит, изначально заложенная нестабильность… – повторил Дженнаро. – И что вы сделали, когда получили его отчет?
– Мы, конечно же, не согласились с ним и ничего не стали предпринимать, – ответил Арнольд.
– Разумно ли это?
– Это очевидно, – сказал Арнольд. – В конце концов, мы ведь имеем дело с реальными, живыми системами. Это настоящая жизнь, а не компьютерные модели.
Яркий кварцевый прожектор освещал зеленую голову гипсилофодона, бессильно свесившуюся из ременной перевязи. Глаза животного помутнели, язык вывалился из пасти.
– Осторожней, осторожней! – крикнул Хаммонд, когда заработал кран и динозавра начали поднимать.
ebooksa