– Как ты смеешь приводить в мой отряд это?! – рявкнул он.
– Она мой подмастерье, – отчеканил Стел. – И я требую к ней уважения.
– С каких это пор гулящих девок обучают магии?
– С тех самых пор, как рыцари святой веры колдуют!
Рокот отступил:
– Я знал, что ты мягкосердечная тряпка, как твой отец. Но не думал, что ты опустился настолько. Я бы вас обоих выгнал из отряда, но дело еще не закончено. Так что просто предупреждаю: если из-за шлюхи я потеряю еще одного рыцаря или оруженосца – ей не жить.
– Суровые у вас нравы, – присвистнул лесной паренек, с горящими глазами наблюдавший стычку.
– Рыцари святой веры как волки: режут паршивых овец, чтобы выживали здоровые, – Рокот оправил плащ и оценивающе взглянул на незваного гостя. – Какие тайные дела у тебя с этим магом? – он указал на Стела.
Парень покачал головой:
– Никаких тайн. Беседовали о путях Сарима, – он прошелся вразвалку, словно актер на подмостках. – Обсуждали разумность идеи построить для нас храм.
– И что тебе кажется в ней неразумным?
– Теперь уже ничего, – он поднялся на цыпочки и хлопнул себя по бокам. – Если эта маленькая деталь сделает нас всех здоровыми овцами…
Рокот внимательно всмотрелся в него:
– Скажи, мальчик, уж не ты ли здесь все решаешь вместо старейшины? А то мы только что обсудили с ним детали, а вы тут что-то еще выясняете за нашими спинами, – он выразительно полоснул глазами по Стелу.
– О нет, я не вправе решать за моего отца! Ковыль истинный Сын Леса.
– Очень на это надеюсь, – весомо заметил Рокот. – Потому что из-за нарушения нашего с ним договора всем будет только хуже.
– Не сомневаюсь, – сладко улыбнулся парнишка.
Рокот хмуро бросил Стелу:
– Тебя это касается в первую очередь, – развернулся и широким шагом пошел наверх, к лагерю.
Алый плащ с желтым солнцем, пронзенным насквозь мечом, вился за широкими плечами. Воздух искрил от гнева, местный паренек поглядывал выразительно и явно что-то собирался сказать – не сейчас. Все это подождет. Стел бросился к Рани, которая сжалась в комок за высоким корнем дуба и мелко дрожала.