Бабочка

На третий Новый год он остался ночевать дома, загодя приобретя биту с электрошокером. Спрятался в спальне. Что произошло тогда, он не помнил. Проснулся Глеб на своей кровати, а в гостиной издевательски сверкала гирляндами елка. Подарок лежал на столе. Тогда же Глеб оделся и ушел, громко хлопнув дверью, и нашел силы вернуться домой через две недели, похудевший и побледневший. Он с трудом понимал, что делать дальше, его так и подмывало сходить к психиатру: мол, признание своего сумасшествия первый признак излечения.

Однажды вечером Глеб увидел по телевизору передачу, где телевизионщики скрытыми камерами проверяли супругов на неверность. Выход из ситуации нашелся сразу же. В начале декабря специалист установил в его квартире сигнализацию и крохотные камеры в коридоре, гостиной и спальне. Управлялось все оборудование с помощью обычного ноутбука.

– Вот попробуй теперь повтори это еще раз, сука! – зло думал Глеб, наблюдая за манипуляциями седого мужичка с такой же седой бородой, маскирующего камеру на потолке.

Утро первого января настало быстро. Поднявшись с кровати, Глеб устало потер глаза – за всю ночь он не сумел сомкнуть глаз. Рядом с ним тихо посапывала Лариса, он ласково погладил ее по голове. Глеб неохотно натянул джинсы и выглянул в окно. Очередной год решил порадовать горожан отсутствием снега, дождем и слякотью. Задувал холодный, промозглый ветер, – сухие ветки трещали под его давлением, с неба капала морось. Нынешняя зима напоминала больше позднюю осень. Настроение у Глеба было таким же мерзким, сумрачным, как и погода. Он надел свитер, ботинки, куртку и бесшумно покинул квартиру, почему-то с мыслью, что сюда больше не вернется.

Глеб вновь считал шаги, правда, он сбился на пятьсот шестнадцатом, когда нечаянно столкнулся с проходящей мимо немолодой женщиной в зеленом пальто. Она что-то прокричала ему вслед, что именно Глеб не уловил, голова его была забита более насущными проблемами. От мыслей он отвлекся, только когда перед ним выросла серая громада родного дома.

Елка в гостиной Глеба могла похвастаться пышными ветками и могучим стволом, ее подножие было устлано ватой, символизирующей снег. Подарок Глеб сразу выбросил в мусорное ведро. Когда загружался ноутбук, он сварил себе большую чашку крепкого кофе. Запустив нужную программу, Глеб поставил запись на быструю прокрутку. Нужный отрезок нашелся через десять минут, просмотрев его, Глеб изменился в лице. Он нервно прошелся по кухне, потом, усевшись обратно, принялся пересматривать этот отрезок раз за разом, и когда нашел что искал, то едва не подпрыгнул на стуле от удивления.

«Все сходится. Теперь все сходится, – лихорадочно думал он. – Остается вопрос – подарок! При чем здесь снег?»

Глеб снова заметался по кухне. Наверстав восьмой круг, он схватился за телефон.

– Привет, браток. Как празднички начались? – пробасил Николай, как учитель с многолетним стажем он говорил громко и четко выговаривал каждую букву.

– Да, нормально… Я спросить хотел у тебя, – собственный голос показался Глебу вялым и неуверенным, как подвести разговор к нужной теме он не знал.

– Что со мной произошло в девять лет? – наконец выпалил он.

– Прости, что?

Глеб всегда чувствовал, когда его брат врал или пытался что-то скрыть, и сейчас это чувство иглой воткнулось в мозжечок.

– Ты отлично знаешь, о чем речь идет. Меня ты ни разу не смог обмануть, – холодно произнес Глеб.

Николай надолго замолчал. Глеб ждал, вслушиваясь в тяжелое дыхание в телефоне, издаваемое братом.

– А что ты помнишь? – прервал молчание Николай.

– Ничего конкретного, – признался Глеб. – Только что мне снились кошмары со снегом, и как боялся зимой выходить на улицу, и наш переезд.

– Значит, все, что было после, – резюмировал брат. – Хорошо этот Малофеев дело свое знал. Мама с папой строго-настрого запретили мне напоминать о случившемся. Вроде бы на этом сам Малофеев настаивал, на случай если это повредит тебе. Ну, значит, слушай…

Каждое слово ножами пронзало пелену, образовавшуюся в памяти Глеба.

* * *

Девятилетний Глеб любил Новый год, особенно его привлекали столь редкие на семейном столе апельсины, мандарины и бананы. К тому же он помнил, как в прошлом году ему дали попробовать вина, и рассчитывал, что и на этот раз, отец, подвыпив угостит его еще чем-нибудь таким. Близилась ночь. Глеб бегал из комнаты в комнату, наблюдая, как мама готовит на кухне, а папа вместе с Колей раскладывают большой стол и ставят его в центр гостиной. Его приводила в восторг атмосфера грядущего праздника. Когда мама отвернулась, Глеб незаметно стащил с подноса два мандарина и убежал в свою комнату, чтобы никто не мешал слопать добычу. Прикончив фрукты, он принялся носиться по квартире с удвоенным усердием. Первым из себя вышел отец: