Вы спросите меня, почему я не обратился в полицию? Во-первых, вы же помните, что я стараюсь без лишней необходимости не встречаться с сотрудниками правопорядка. А во-вторых… с этими живодерами от искусства у меня был свой разговор…
Мистер Шрам-на-Щеке пришел домой поздно. Не страшно. Я умею ждать.
— Не включайте свет, прошу вас, — спокойно попросил я.
Он дернулся.
— Давайте обойдемся без резких движений. Мои глаза привыкли к темноте, а ваши — нет. Садитесь в кресло.
Он сел. Уже неплохо.
— А теперь расскажи мне, что за делишками занимаетесь вы с господином Томпсоном в вашем прекрасном и привлекательном робо-кабаре. Расскажите все, и я обещаю, что я вас не трону.
Он попытался вскочить — возможно, потому, что теперь различил мою фигуру в кресле напротив. Или понадеялся на свою отличную спортивную форму. Или просто был дураком. Я склоняюсь к последнему варианту.
Прежде чем он оторвал руки от подлокотников, я был уже рядом и сильно ударил его в грудь. Кресло перевернулось, и он с грохотом плюхнулся на спину, сильно ударившись головой. Я сел ему на грудь и с удовлетворением услышал, как затрещали ребра.
— Я же просил вас обойтись без резких движений. Вы поступаете неразумно, — мой голос звучал дружелюбно на 50%. Ровно настолько, чтобы собеседник понимал фальшивость моего дружелюбия. — Итак, вернемся к вашему работодателю…
— Пошел к черту! — прохрипел он, силясь вырваться.
— Боюсь, это невозможно, — ответил я. — Знаете, мой новый друг Свистун сообщил мне, что это именно вы орудовали инструментом, когда вырезали у него рот и вырывали горло. Знаете, что при этом чувствуют?
В темноте пронзительно завыла циркулярная пила. Держу пари, мой несговорчивый собеседник даже не понял, откуда она появилась у меня в руке. Другой рукой я схватил его за горло и приблизил вращающийся диск к самому его лицу.
— Ты будешь говорить?
Как вы уже, скорее всего, догадались, он все рассказал. Даже больше, чем я от него требовал. Робо-кабаре приносило господину Томпсону убытки — робо-артисты в труппе были посредственные, а денег на настоящих звезд он тратить не хотел. Зато, проходя по улицам Робот-Сити, не раз замечал по-настоящему талантливых уличных актеров, которые были достойны выступления на лучших площадках города, но прозябали на улицах. Это и навело его на преступный замысел. Толстяк выполнял грубую физическую работу — запугать бедного робота без определенного IP-адреса и увезти его в багажнике машины не составляло для него труда. А мой поверженный собеседник — Мистер Шрам-На-Щеке — был птицей более высокого полета: робо-технологом, совмещающим функции программиста с повадками хирурга-садиста. Свой шрам он получил, когда одна из его жертв — бедолага-чечеточник со 119-й авеню — попытался сопротивляться. За это чечеточник лишился не только способности отбивать ритм на грязной мостовой. Его полностью разобрали на запчасти, а голову швырнули в канализацию.
Дела у мистера Томпсона пошли на лад. Публика валом валила на артистов, которым были успешно пересажены программы и органы их более талантливых, но менее удачливых собратьев. Впору было бы и остановиться, но мистер Томпсон вошел во вкус. А, кроме того, публика всегда требует чего-то нового. С этим я готов согласиться.
Выяснив все, что я хотел, я встал. Робо-технолог остался лежать на полу и судорожно кашлял. Возможно, у него была сломана грудина.
— Я… я все рассказал… — прохрипел он. — Вы… обещали…
— Да-да, — кивнул я. — Лично я вас больше пальцем не трону.
Он расслабился, но тут же затрясся вновь, когда услышал, как кто-то, шлепая по полу металлическими ногами, отделился от стены. Потом шорох раздался со стороны кухни. Со всех сторон к этому садисту приближались его бывшие жертвы. Свистун. Мим. Танцовщики. Фокусник. Певица. Скрипач. Я вышел из комнаты в тот момент, когда он начал кричать.
ebooksa