Гости на Саут-Бэттери

Он сделал большие, невинные глаза.

– Повздорил? Нет, конечно, нет. Говорю же, моя голова сегодня вечером занята не тем.

Он попытался шагнуть вперед, но я схватила его за рукав.

– И почему ты так смотришь на Джейн?

– Как?

Жаль, что было темно, и я не видела его глаза.

– Не знаю. Как будто ты ее близкий друг. Почти так же, как ты смотришь на меня.

Ну вот. Я это сказала. Новая зрелая Мелани была жива и здорова.

Он положил руки мне на плечи и посмотрел в глаза.

– Она привлекательная женщина, поэтому я, конечно, это вижу. Я не слеп. Но я никогда – слышишь, никогда! – не посмотрю на другую женщину так, как смотрю на тебя, потому что я никогда не буду любить другую женщину так, как люблю тебя. – Он прижался губами к моим губам в том медленном, неторопливом поцелуе, какие мне всегда нравились. Все мои тревоги и подозрения тотчас начали улетучиваться, оставляя лишь мелкие крохи сомнения, налипшие на дно чаши моей неуверенности.

Мы с Джеком сидели сзади в машине Томаса. Он взял мою руку и держал ее всю дорогу по Спринг-стрит. Я была в «Кэннон-Грин» всего пару раз. Несмотря на их заявления про местных поставщиков и здоровые блюда, оба раза я получила громадное удовольствие: тамошняя кухня была восхитительной, а обслуживание – безупречным.

Томас передал ключи швейцару, и мы через одну из трех зеленых дверей, выходивших на улицу, вошли в залитый светом ресторан, где нас окружили восхитительные ароматы еды и цветов. У меня тотчас заурчало в животе, к чему я уже привыкла, так как вся моя семья, казалось, задалась целью уморить меня голодом. Я посмотрела на Джейн. Та как будто не замечала, какое внимание вызывает ее персона, как головы присутствующих поворачиваются в ее сторону. Она, как зачарованная, смотрела по сторонам и на Томаса, напоминая пятилетнего ребенка на первой вечеринке по случаю дня рождения принцессы. Несмотря на свои прежние мысли, я поймала себя на том, что улыбаюсь ей и вспоминаю слова Джека и его руку, держащую мою на заднем сиденье машины.

Одна боковая стена ресторана представляла собой фасад дома, когда-то стоявшего на этом месте, но полностью лишенного всей своей истории, – входная дверь старого дома теперь фактически была входом в туалеты, – и я, к счастью, не заметила там никаких призраков. Пространство заполняли реставрированные деревянные столы, все накрытые к ужину, но нас повели под антресолью во внутренний двор. Я подняла глаза и поспешила отвести взгляд, узнав репортершу Сьюзи Дорф, которую успешно избегала больше месяца. Ребекка когда-то работала в газете, поэтому я не удивилась, увидев Сьюзи. Но в том-то и суть сюрпризов: они всегда случаются, когда их меньше всего ждут. Или не желают.

Я очень надеялась на дождь или, по крайней мере, на вечер с высокой влажностью, которой так славится Чарльстон, рассчитывая, что они испортят вечеринку. Увы, вечер был идеальный – прохладный и сухой. Даже звезды, казалось, решили устроить праздник, ярко сияя в небе над нами. Небольшие зеркальные пруды и фонтаны, разбрызгивающие дуги воды, соперничали за внимание с устроенным на стене вертикальным садом. Поперек двора были натянуты гирлянды ярких круглых лампочек, отчего казалось, будто звезды спустились сверху посмотреть, что здесь происходит.

Внутри некогда стоявшего на этом месте склада девятнадцатого века было устроено большое пространство для мероприятий, занимавшее всю заднюю часть двора. Опорные балки и, как я подозревала, большинство кирпичных колонн были оригинальными, судя по количеству маячивших на заднем плане духов, удивленных не менее меня самой, что их увидели. У фонтана тихо играл струнный квартет, едва слышимый из-за гула голосов полутора сотен человек.

– Кузина Мелани и Джек! – раздался сзади скрипучий голос Ребекки, что дало мне пару секунд прилепить к лицу улыбку, прежде чем мы с Джеком повернулись. Как и ожидалось, Ребекка была с ног до головы в розовом, на этот раз в розовой чесуче, что было бы прекрасно, не сочетай она ее с тиарой со стразами и розовыми митенками до локтя. Ее рука собственнически сжимала локоть Марка, ее розовый цвет контрастировал с его черным смокингом и брюнетистой внешностью. Глядя на него, я теперь скорее назвала бы его не красавцем, а смазливым красавчиком.

– И Джейн… как потрясающе ты выглядишь! – воскликнула Ребекка, раздавая воздушные поцелуи, пока мужчины обменивались рукопожатиями, а Джек представлял Томаса. – Кто бы мог подумать, что няня способна всех затмить, я права, Джек?

– Я так рад, что вы все смогли прийти. – Выражение лица Марка было ни дать ни взять как у жука пальметто, обнаружившего сахарницу без крышки.

– Я так рад тебя видеть, Мэтт, – сказал Джек, намеренно исказив имя Марка. Он делал это с момента их первой встречи, и, похоже, не смог отказать себе в этом удовольствии сейчас.

Марк прищурился, но его улыбка осталась на месте.