Месма

Женщина поднялась из-за стола и вышла из кабинета.

Оставшись один, Влад взялся за копирование молитвы. Он старался писать аккуратно и отчетливо, чтобы непривычный текст не создал ему проблем при зачитывании его в нужный момент, но дело подвигалось не слишком быстро: витиеватые обороты и выражения вынуждали то и дело обращать взор на книжную страницу. Писать было непривычно и довольно трудно.

Он уже почти закончил, когда заведущая вернулась из торгового зала.

— Ну, как у нас дела? — спросила она заботливо, словно учительница начальных классов.

— Нормально, — ответил Влад, — уже заканчиваю…

— Простите, конечно, но почерк у вас незавидный, — заметила она, садясь в свое кресло за столом. — Вы напрасно торопились… но ничего: главное, чтобы вы сами разобрали свою… — она запнулась на секунду, потом сказала осторожно: — свою писанину…

Влад невольно улыбнулся: добрая женщина никак не хотела задеть его самолюбие, но почерк посетителя вызывал у нее слишком стойкое неприятие, чтобы она могла промолчать. Молодой человек и сам знал за собой такую слабость — почерк его всегда был просто ужасным.

Закончив, он попробовал перечитать написанное. Это ему вполне удалось.

— Как же мне повезло, что у вас оказалась эта книга! — воодушевленно воскликнул он. — Спасибо вам огромное!

— Не стоит, — сказала заведующая. — А оказалась у меня эта книга потому лишь, что мне ее подарила моя давняя подруга. Она по роду своей деятельности иногда выезжает за рубеж, причем без сопровождения…

— Что это вы имеете в виду? — заинтересовался Влад.

— Да ничего особенного, — сказала женщина. — Абсолютно ничего… Знаете ли, в прошлом году дочка моей подруги (а живут они в Ленинграде) поехала в туристическую поездку в Финляндию. От своего учреждения! Повезло, скажем так. Группа состояла из десятка женщин и девушек, а с ними поехал в качестве сопровождающего некий активист из профкома.

— А это зачем еще? — не понял Влад.

— Так положено, молодой человек, — усмехнулась в ответ заведующая. — Это чтобы вели себя правильно, не дали себя сбить с правильных идеологических позиций. Ну и чтобы по сторонам не слишком глазели! А то мало ли всяких соблазнов может встретиться. Так вот. Поселили их в гостиницу по двое в номер. Стала дочка моей подруги вещи раскладывать — глядь, а в ящике стола книга лежит! Поглядела — Бог ты мой, а это — Новый Завет! Да на русском языке… Стали они с соседкой книгу листать (сами-то они сроду Библию не то, что не читали, а не видели даже!), а там все четыре Евангелия — знаете, наверное, — от Марка, Матфея, Луки, Иоанна! И еще — послания апостола Павла! Удивились девушки страшно, даже читать попробовали… Язык там, конечно, мудреный, для восприятия нашим советским читателем непривычный… Пошли они к соседкам, поселившимся в другом номере — и у них там такая же книга! И у всех остальных тоже… в общем, в каждом номере оказался Новый Завет на русском языке.

Заведующая откинулась на спинку кресла и устремила взгляд в стол.

— В общем, растерялись девчонки, — продолжала она. — Как такое понимать? Ну ладно. Легли они спать, а наутро, когда пошли на завтрак, обратились к своему сопровождающему с вопросом: что мол, сие означает? И как на такое реагировать? И знаете, что этот умник от профсоюза им ответил?

— Интересно, что же? — спросил Влад.

— Он им ответил: «Девушки, это самая настоящая провокация! Как вернетесь в номера после завтрака, соберите эти вредные книжки и выбросьте в мусорное ведро! Пусть эти финны знают, что советским туристам вся эта библейская макулатура не нужна…»

— И что же девушки? — невольно поинтересовался пораженный Влад.

— Ну что девушки! — отозвалась заведующая. — Как сказал им профсоюзник, так и сделали! Выбросили все книжки в мусорные ведра…