Месма

С досадой крутя головой по сторонам, Шатохин увидел на краю причальной площади небольшое кирпичное строение с оконцем на фасаде. Над оконцем висела вывеска с надписью: «Билетная касса».

— Панкратов! — крикнул Шатохин напарнику. — Давай туда!

Оба милиционера начали пробиваться к кирпичному домику. Толпа между тем скопилась вдоль края причала, над людскими головами стоял приглушенный многоголосый гул. Людям теперь предстояло ждать не менее трех часов, пока паром снова вернется с того берега. Естественно, никому это не нравилось.

Изрядно помятые и потрепанные, милиционеры выбрались из толпы и поспешили к домику. Оконце было плотно закрыто, однако народ уже создавал перед кассой новую очередь. Продажа билетов должна была возобновиться примерно за час до следующего отплытия.

Шатохин с Панкратовым подошли к служебной двери, и она тут же открылась им навстречу, выпустив на порог седенького старичка в черном пиджаке и ветхих брюках, годных разве что на ветошь. Прямо на ходу билетер надевал на голову форменную фуражку речного флота.

— А ну, стоп! — резко бросил Шатохин. — Давай-ка назад, в будку.

Увидав перед собой двух милиционеров, чуть ли не вталкивающих его обратно в помещение, старик обомлел. В его мутно-белесых глазах отразился явный испуг.

— А в чем дело, товарищи? — опешил он. — У меня сейчас перерыв…

— Погоди ты с перерывом, отец, — примирительно сказал Шатохин. — Нам с тобой потолковать надо…

— Господи, да что случилось-то?..

Он суетливо заспешил обратно в свою тесную каморку, растерянно оглядывая ее бегающим взглядом.

- Проверка какая, что ли? У меня все тут в порядке, сами видите…

- Видим, старина, видим, — заметил Шатохин успокаивающе. — Мы не с проверкой к тебе. У нас куда более важное дело…

Оперуполномоченный вытащил из кармана фотографию Августы и положил ее на стол.

— Посмотри внимательно, отец, — сказал Шатохин требовательно. — Не видал ли ты вот эту женщину? Только внимательно смотри!

Старик растерянно бросил взгляд на снимок, нерешительно взял его в руки.

В комнатушке повисло напряженное молчание.

— Погодите-ка, — сказал билетер. — Погодите… Эта самая женщина покупала у меня сегодня билет! Вот недавно совсем, в последней очереди!

— Ты уверен? — сурово спросил Шатохин.

— Уверен, уверен! — поспешно заверил билетер. — Понимаете, — заметно волнуясь, стал он объяснять. — У меня окошко когда открыто, я могу видеть только лицо того, кто покупает билет. Каждый из очереди подходит и сует мне в окошко свою физиономию. Ну, а потом руку еще, когда денежку кладет и билет забирает. Так что я вижу лицо каждого, кто по очереди подходит! Вот и ее лицо я точно видел! Разве такое лицо можно забыть… Я хоть и старый, но… — он виновато улыбнулся и опустил голову. — Уж больно хороша! Как волшебница из сказки. Глаза такие большие, темно-карие, и голос такой чудный! Как музыка… «Будьте добры, один билет… до Серебряных Ключей». Так она сказала… Чудо, а не женщина! У меня прямо, знаете, сердце словно остановилось! Я еще пожалел, что мне нельзя вот скинуть годков этак тридцать… М-да-а…