Месма

На самом деле, вампир — это никакой не мертвец, это человек, заражённый вирусом! Только вирусом редким, хотя и очень примитивным, однако способным передаваться из поколения в поколение. Вот такие вампиры и прибыли в Россию; они ничем не проявляли своей сущности, но позже их пристрастие к крови стало сказываться на некоторых представителях их рода. Одним из них и была Августа. Ко времени ее рождения род совсем обрусел, однако вампирский вирус никуда не делся, он так и остался в их крови, и вот его Августа и передала твоей Гале!

Августа была настолько сильна, что являлась больше демоницей, нежели человеком. Наверное, ты это почувствовал, когда читал записки. После ее смерти дух Августы не покидал ни ее умершей плоти, ни ее могилы; он всячески искал способ зацепиться на земном плане. Поэтому ему была нужна Галка, на которой вдобавок лежало родовое проклятие, значительно облегчавшее ему эту задачу… Так-то, милок! Случай сам по себе был тяжелейший, но демонице Августе пришлось нелегко, ибо Галка отчаянно боролась против нее, всячески сопротивлялась одержанию этим духом, а энергетика ее была очень сильна — для Августы просто клад! Ценнейшая находка… И Галка могла бы победить проклятого духа, если бы тому не помогала ее мамаша, волокущая за собой родовое проклятие, а потом еще и ты подсобил!

— Я?! — вскричал Влад. — Как это я мог помочь проклятому духу? Я же хотел спасти ее, я пытался…

— Что именно ты хотел, теперь уже неважно, — сухо отвечала Самсониха. — Важно лишь то, что ты сделал. Ты прочитал записи, сидел подолгу над фотографиями…

— Господи Боже! Ну и что?..

— А ты не слышал такое суждение: бессмертие человека в том следе, что оставил он на земле? И что человек жив, пока о нём помнят? Слышал такое?

— Ну конечно, слышал… — слегка растерянно признался Влад. — И в школе слышал, и в институте… в прессе читал.

— Вот именно, — заметила Самсониха, — даже в прессе. А между тем, ваши школьные учителя и вузовские преподаватели, говоря вам такие вещи, и не подозревают сами, насколько близки к истине! Только смысл здесь совсем иной, нежели тот, что они вкладывают. Ты читал записки об Августе, ужасался и восхищался, переживал сильнейшие эмоции — интерес, ужас, душевную боль, потаённые желания, гнев, сопереживание, жалость, страх… Особенно страх! Этими эмоциями ты подпитывал ее неупокоенного духа, давал ему новую жизнь, усиливал его, сам об этом не подозревая; воспоминания были написаны талантливым и страстным человеком, мучительно и безнадёжно влюблённым в демоницу, и это обстоятельство многократно усиливало пагубное воздействие на твою незрелую и неподготовленную душу. Дух демоницы креп, становился сильнее, ему уже мало было твоих эмоций… Августа хотела крови. И она ее получила… помнишь разбитое зеркало в гостинице? Осколки, которыми так неуклюже порезался плотник? Это ведь было странно… будто случилось по чьей-то злой воле! Но ты и тогда ничего не понял, и тогда ты не остановился. Я иногда следила за тобой, посылала тебе знаки, сигналы… ты их не видел! Если бы тогда ты приехал ко мне, всё это еще можно было бы остановить, хотя бы ценой невероятных усилий. Но ты был слеп и глух, и ничего не желал замечать.

Когда ты наконец собрался выполнить то, что я тебе велела, демоница была уже настолько сильной, что могла проявляться на земном плане, создавая двойника самой себя! И когда ты явился на кладбище бурной штормовой ночью, она уже была готова к встрече с тобой — живым человеком! Ты сделал всё, чтобы она обрела невиданную силу, и она вступила с тобой в схватку, чтобы забрать твою жизнь.

— Господи… я никогда бы не подумал, что подобное возможно, — прошептал Влад.

— С обычными людьми такое невозможно, — заметила Самсониха, — маны простых мертвецов слишком слабы для того, чтобы даже пытаться удержаться здесь, на земле; но Августа не была обычным человеком. Такие, как она, появляются на земном плане очень нечасто. Она была сильнейшим вампиром. Ее дух питался в первую очередь твоим страхом — подспутным, потаённым и от этого еще более мощным! Твой же дух распадался, взаимодействуя с ее духом, и это даже порой позволяло ему войти в твоё тело незаметно для тебя. Двойник Августы, возродившийся с твоей помощью, на тебя же и напал, чтобы забрать твою измученную душу и напиться твоей крови. Но тут вмешалась Галя, которая уже следовала за тобой по пятам. И она не дала этому совершиться…

— Вы хотите сказать… что Галя меня спасла? — изумлённо спросил Влад.

— Спасла? — Самсониха рассмеялась каким-то жёстким смехом. — Тебе приятно так думать, милый мальчик? Что ж, как тебе будет угодно. Да… если бы Галя не вмешалась тогда, твой обескровленный труп нашли бы поутру валявшимся там, возле могилы Августы. Такое редко, но случается: ты не слыхал таких рассказов — мол, ходил некий человек на чью-то могилу, ходил, ходил… а потом глядь — а его там, на могиле — то, и мёртвым нашли? Слыхал ведь, наверное, про такие случаи, да?

— Да, действительно… — нерешительно ответил Влад, — приходилось.

— И народ потом еще долго головы ломает — с чего это наш мужичок-то помер? — продолжала Самсониха, — и не болел вроде, и образ жизни приличный вёл… И начинают поговаривать — с тоски, небось, преставился! Бывает, наверное, и впрямь с тоски по усопшим помирают. И народ на этом успокаивается. А на самом-то деле всё не так! Вот как в твоём случае… Спасла тебя Галя, как есть, спасла. Да только не для того, чтобы ты жил себе припеваючи, а для того лишь, чтобы самой тебя убить. Живая вампирша отняла добычу у мёртвой вампирши — только и всего!

— А знаете… — пробормотал Влад, — иногда я действительно подозревал такое…

— Выходит, правильно подозревал, — сказала Самсониха. — Ну, а дальше забрала она тебя к себе… Вроде как в любовники! А на самом-то деле…

— Она всё время мне лгала! — со злобой воскликнул Влад, — и даже не особенно маскировала свою ложь. И я это заметил…

— А толку-то, что ты заметил! Ну заметил, и дальше что?

— А вот вы сказали, будто вампир — это результат заражения вирусом, — с надеждой сказал Влад. — Выходит, Галю всё-таки можно вылечить? Должно же быть какое-то лекарство… от этого вируса?