Месма

— Спасибо, — тепло отозвался Влад. — Ну что же… пойду я!

— Ступай, милок… и храни тебя Господь!

Влад вышел со двора и решительно направился по сельской дороге, на которой попадались редкие прохожие. Поравнявшись с колодцем в конце улицы, он заколебался было, не зная, куда повернуть, как вдруг из-за его спины раздался весёлый голос:

— Привет, Влад! Ты какими это судьбами здесь?

Молодой человек стремительно обернулся. Перед ним стоял крепкий молодой мужик в голубой рубашке-тенниске и чёрных спортивных брюках. Бросались в глаза его очень светлые волосы, спадающие на лоб вьющимися кудряшками, и небесно-голубые глаза. Мужик смотрел на Влада как на старого доброго знакомого, улыбаясь ему широкой открытой улыбкой.

Влад молчал, настороженно глядя на него.

— Послушай… ты меня не узнаёшь, что ли? — спросил сельчанин.

— Нет… — нерешительно ответил Влад.

— Ну как же! Мы же с тобой тогда, в июле месяце, здесь, во дворе у матушки в очереди сидели! Она тебя тогда еще в хвост очереди послала, ты возмущаться начал, а я тебя успокаивал… Ну, вспоминаешь?

— Ах, да… Вспоминаю, конечно. Ты Николай?

— Ну да, он самый! — явно обрадовался мужчина. — Узнал всё-таки. Так ты что, опять в наши края, я смотрю! Совет небось от матушки нужен?

— Совет? — повторил Влад упавшим голосом. — Да как сказать… Может, и совет, конечно, однако… впрочем, какая разница!

Николай между тем понял, что его знакомцу не до праздных разговоров.

Улыбка исчезла с его лица, взгляд голубых глаз стал куда более серьёзным.

— Послушай, приятель, с тобой, видать, беда приключилась? — спросил он.

— С чего ты взял? — отозвался Влад, которому вовсе не хотелось посвящать в свои дела случайного знакомого.

— Да по тебе видно, знаешь ли… ты весь как-то странно изменился, и совсем не в лучшую сторону.

— Как изменился? — спросил Влад.

— Ну… прости за прямоту, дружок, но ты будто бы постарел лет так на пятнадцать! И даже вон, смотрю, волосы седые появились…Что с тобой стряслось? Мы виделись месяца два назад всего, и за это время люди так сильно не меняются! Неужто хворь какая пристала?

— Да нет… А вообще — чёрт его знает! Дела мои неважны, Коля…