Пекло

За это время Кирилл освоился в замке, привык к ежедневной изысканной еде и, как следствие, разленился. А что уж говорить о Шейле! Бока собаки округлись, и из годовалого — впрочем, немалых размеров щенка — она как-то сразу превратилась в молодую могучую собаку.

Несколько раз Кирилл выезжал в долину на караковом жеребце. Пугающие странные звуки, что одолевали первую ночь, непонятные кошмары больше не повторялись. Сон наладился. Никогда еще Кирилл не чувствовал себя столь хорошо отдохнувшим.

Единственное, что Кирилл никак не мог взять в толк, так это то, отчего поутру после первой ночи на полах его роскошного халата появились весьма ощутимые прорехи.

Плотная материя свисала клочьями, кое-где виднелись отчетливые следы собачьих зубов и мелкие дырочки. Судя по расстоянию меж ними — Шейла. Ее пасть. Это что же получается, милая собачка в первую же ночь изгрызла халат? И зачем ей нужно эдакое безобразие? Что на нее нашло? Вообще-то псы любят с обувью забавляться, одежду во вторую очередь жалуют. Собачьим сердцам милее тапочки…

Поутру Кирилл спокойным голосом пенял Шейлу, а она его участливо разглядывала.

— Объясни мне пожалуйста, милая Шейла! А откуда здесь вот эти дырочки?

Кирилл разложил халат на кровати, разгладил полу и показывал пальцем на десяток мелких дырочек. Все они совпадали с размерами ее пасти. Ниже и сбоку дыр скорбно болтались лохмы изжеванного материала. То же самое с другого боку. И сзади дыры.

Создавалось впечатление, что собака упорно тянула халат на себя. А он так же упорно вырывался. Или же — кто-то этот халат отнимал. Но, в самом деле, кто? Не Кирилл же? Не позволил бы он наглой псине драть себя. Он-то ночью не вставал и никуда не ходил. Знал это точно. Склероза Кирилл за собой пока не замечал. За исключением того, что не помнил — да и не понимал — каким образом он очутился в этом чудном мире.

— Ну, Шейла? У тебя есть что сказать в ответ? — продолжал Кирилл, тихонько усмехаясь добродушному виду собаки. — Знаешь, мне кажется, в твоем возрасте драть одежду — последнее дело. Взрослой годовалой собаке про щенячьи игры пора бы забыть! И вообще — одежда эта не наша! Неважно, что в соседней комнате ее в избытке. Это не значит, что можно портить чужие, не принадлежащие нам — и главное — очень хорошие и изысканные вещи. Пусть это будет даже халат! Что же такое экстраординарное случилось, что ты это сделала? И главное — когда? Ночью, что ли, не спалось? Ладно, пойдем умываться, — заключили Кирилл. — Купаться то есть. В пруд.

И тут Шейла опять высказалась. Мысленно. Кирилл до сих пор не мог поверить, что, оказывается, его собака умеет прекрасно изъясняться. Но факты — вещь упрямая.

«Да будет тебе, вожак! В самом деле — ведь не шкурку же тебе попортили! В конце концов — это всего лишь тряпочка. А портить я ее не хотела — так уж получилось. Ты сам вспомни, что этой ночью творилось! Помнишь? Спасибо б лучше сказал!»

Именно так звучали слова собаки в голове Кирилла. У самой же только язык висел, челюсти не шевелились. Черные глаза Шейлы выражали лукавство: нагловатая псина явно не чувствовала за собой вины.

— Так… — задумчиво протянул Кирилл. — Теперь повтори еще раз. Вслух…

Шейла повторила. Вслух. Ее голос звучал глуховато. Собака запиналась как ребенок, который недавно выучил буквы и сейчас, смущаясь, прочитывал сложный еще для него текст.

Что ж, его собака разговаривает… Кирилл не знал, как к этому относиться. В общем, тот непреложный факт, что человек венец природы — рухнул ниже плинтуса и накрылся медным тазом. Братья наши меньшие — никакие не меньшие. Они равные, если не больше. Молчание, как известно — золото. Так что, кто мудрее — это большой вопрос.

Кирилл грустно вымолвил:

— Учись, тренируйся… Пошли…

С сомнением взглянув на драный халат, все-таки надел его и с глубоким вздохом затянул пояс. Не ходить же голым, в самом деле? Не у себя дома. Затем троица — Кирилл, Шейла и Грей — пошла к замечательному крытому пруду. Или к водоему. Или к бассейну. Называйте, как хотите.

Хотя, это небольшое озерцо нечто потрясающее! Что есть, то есть! Надо же придумать перенести в помещение маленький кусочек природы!

Ничего, что солнышко не всегда там светит: уходит дальше и прячется за высокие стены. На то оно и солнце, чтоб по небу ходить. Зато трава-мурава настоящая, теплый песок по берегам, на дне ил, кувшинки у дальнего берега желтеют. Но все-таки интересно, как эти вольные растения без солнечного света живут?