Наверно, просто перепугалась.
Вот уже полтора года она, когда становится плохо, вспоминает: ведь было однажды, когда она, Ника, оказалась сильной и смелой. Да, там, на берегу Белого моря, в бифуркационной точке, в месте силы, сама, своей рукой, она убила хитрого и коварного Орлока Алурина – и это воспоминание было ее маленькой тайной, можно сказать, личной точкой силы.
И вот теперь вернулось бумерангом, смутной угрозой.
Зачем людям из Учреждения убийца Орлока? Чего они хотят от него?
Ника бежит по узкой тропинке, петляя между сугробами. Над нею нависают поникшие под недавно выпавшим снегом ветви столетних елей. Где-то далеко пронзительно кричит ворона, и на другом краю леса многоголосый хор каркает в ответ.
Ника останавливается, переводит дыхание.
Сесть в сугроб, никуда не идти, остаться здесь, в лесу. Пойдет снег, насыплет сверху домик, можно будет зазимовать, как медведь в берлоге. Никто не найдет, никто не тронет.
Мягко, тихо, покойно.
Ни Учреждения, ни Марины, ни Гоши.
Не надо бежать, не надо прятаться, не надо ни хитрить, ни бороться.
Ника навзничь падает в снег. Теперь над ней – синее-синее небо, непривычное для ранней зимы. Черным пунктиром проносится по нему ворона.
Одинокие снежинки пикируют на лицо и тают.
Когда-то мама учила Нику изображать ангела: вот так лечь в сугроб, помахать руками – и тогда на отпечатке в снегу будет казаться, что у тебя выросли крылья.
Нике уже давно не хочется так играть – наверное, потому, что нет мамы.
В древности люди верили в ангелов, говорили, они помогают при Главном Переходе.
Если это вымысел, если ангелов нет, значит, никто не помогал Никиным родителям?
Ника садится в снег и вытирает лицо, мокрое не то от слез, не то от снежинок, потом слышит шорох и оборачивается.
На дорожке неподалеку замерла белка. Настоящая белка. Не такая, конечно, как в детских книжках, – скорее серая, чем рыжая, да и хвост не слишком-то пушистый, но все равно: живая белка. Смотрит глазами-бусинками, явно ждет чего-то.
Ну конечно! Наверняка привыкла, что люди ее кормят. Жалко, у Ники с собой никакой еды.
– Извини, белка, – говорит девочка и разводит руками.
ebooksa