- Так не видел? Как демон (…)… - ощутимо вздрогнул враг, словно колючее дыхание ползущей наискосок смерти вплавлялось в его недоразвитое сознание. - Не успокоюсь, пока не узнаю, что они подорвались в том (…) доме… Может, уже убьем эту девчонку?
- Не (…)! А то последуешь за ней! Шеф велела не отклоняться от инструкции.
“Наш враг… Женщина? Кто же?” - задумалась, внимательно слушая, Розалинда.
- Да и вообще, (…), у меня сложилось впечатление, что она не за этой… Как ее? Отпрыском… Не за ней охотится, а за тем странным типом! Кстати, раз уж мы все равно убьем эту ведьму…
С этими словами мерзкий извращенец подошел к маленькой девочке, вытянул отвратительным отростком свой поганый язык, провел, оставляя мутные тошнотворные пенные следы, вдоль нежной щечки Алины, которая от ужаса и отвращения зажмурилась, еще не понимая, что с ней намеревались сделать пред тем, как убить.
- Цетон! Что медлишь! - прошипела вне себя от ярости Розалинда, самое время было дать волю Катарине, почему-то она не сомневалась, что выстрел будет метким, вскинула револьвер… Выводили из равновесия, бесило.
- Я хочу собственными руками уничтожить этого (…).
Второй раз, как она по-настоящему выругалась.
В тот же миг бандит заорал раненым быком, захлебываясь своей кровью - отвратительный, нездорово темный язык валялся неподалеку, а его сообщник явно не мог все еще понять произошедшего.
- Кто здесь, (…), покажись!
Но вместо ответа его рука со вскинутым пистолетом отлетела куда-то во мрак, и этого он все еще тоже не сознавал. Что хуже всего, невообразимая жестокость творилась на глазах маленькой девочки, крошечного затравленного существа, похожего на фею с оторванными крыльями, к счастью, она все еще не осмеливалась разжать зажмуренных век.
- Выходите, госпожа, вот лестница, - послышался приятный равнодушный голос Цетона, услужливо открывавшего решетку вентиляции, похоже, он вовсе не упивался убийствами, не более чем выполняя очередной приказ.
- Отличная мишень. Эти двое, - ужасно улыбаясь, заявила девушка, глядя на шокированных врагов. - Отруби безъязыкому ноги, чтобы не сбежал, а этому вторую руку, чтобы не взял пистолет… И позаботься, чтобы Алина не видела.
Миг - вопль, отрубленные ноги, Розалинда внимательно наблюдала, испытывая не иначе как истинное наслаждение - вкус первой мести. Наконец, вытащила револьвер, сняла непринужденно стесняющее движения пальто, отдав его слуге, которой ненавязчиво загораживал ладонью закрытые глаза маленькой сестры, выпрямившись, как благородная статуя из музея, напоминая лорда Байрона, заинтригованно с тайной клокочущей тысячей громов надеждой и неким вожделенным страхом наблюдал за механически раскованными верными действиями госпожи, рассмотревшей сначала револьвер, вспомнившей, как держать, где курок, как целиться. Она словно находилась в тире, не сознавая, что выстрелит сейчас в людей… Чудовище выращивалось медленно, но на вспаханной плодородной почве… Катарина улыбалась, рыжие волосы премило струились водопадами вдоль ее покатых худых плеч, и почему-то, когда прицелилась, проговорила не к месту:
- Пролетарии всех стран - объединяйтесь? А зачем? За цепи тоже можно выручить в металлоломе 200 рублей!
Выстрел пробил сначала живот бандита с отрезанным языком, но не оказался смертельным, породив новые и новые корчи. Катарина увлечено улыбалась, целясь из револьвера в другого, безрукого, пытавшегося встать, неуклюже выгибавшегося перерезанным лопатой червяком. Ему повезло не больше - выстрел в позвоночник превратил его в неподвижную мишень… Расстояние было близким, мишень огромной, а Розалинда только первый раз стреляла, поэтому обещала долго не убивать противников, непреднамеренно, просто от отсутствия навыков, не более, не более.
Ненависть выращивала из людей чудовищ.
Еще один выстрел, на этот раз мимо, второй тоже не удался, поцарапав только кончик уха живого трупа. Розалинда начинала злиться на свои неудачи, вскоре расстреляла всю обойму, вспотела, устала, войдя в раж, как будто совсем забыв об Алине, которая слышала влажное жадное дыхание сестры, не понимая, что это месть за нее и за себя. Враги все еще оставались живы, хоть и еще две пули попали в обрубки их тел, теперь таких же уродливых, как души.
- Убей их, Цетон, что-то у меня не получается… Надо бы еще поучиться, но я устала. Вот же, связалась с Вороном, теперь такие развлечения…
То ли она посмеивалась, то ли находилась на грани истерики, а скорее всего из-за льда ни то, ни другое, размышляла дальше, сама собой:
ebooksa