Сердце тихо остановилось, отпуская душу врозь, вот теперь вдруг стало ясно, что такое есть любовь, слишком ясно, слишком поздно. Мальчик оказался мертв, он лежал лицом вниз, к земле, и не казался мертвым.
Руки закривились ясно, Розалинда подошла, снайпера уже убили, той струной, что не спасла. А Цетон стоял и слушал плач ее и звонкий смех.
- Вы… смеетесь?
Ужас.
- Смех не нужен, я и есть тот тяжкий грех… Мотя спит, а те убиты, и я вновь сошла с ума, ты змея, ты змей извитый, ты так ждал его конца! Я же знаю, нет! Не верю! Это страшно! Это здесь! Нереально! Я не верю! Как дальше жить? Как дальше жить?
Ее плач звучал без слез воем, казалось, скоро сердце лопнет, и они прольются кровью. Как же так, ведь столько кропотливых сил, столько любви и веры, а на деле… Как мир жесток случайностями, нет здесь сил, способных отвернуть беду, пришедшую навеки.
- Что дальше жить?..
Послышался вдруг крик, Цетон не знал, куда идти, куда вести ее, откуда прятать. Здесь не осталось никого, лишь рельсы упирались в небо, слякоть для потери памяти, а эта память никогда, как никогда… Она застыла, как изваяние, она все поняла…
- Ведь ты его не спас, ты выхватил меня, а мог бы просто загородить собой, ведь ты же Ворон, это ты его убил!
- Но госпожа… Мои слова излишни, понимаю… Однако пуля бы задела вас, мое же тело не из стали, а снайперская винтовка пробивает насквозь…
- Какое уже мне дело? Ты ослушался не раз… Ты видишь… Он же мертв… Поверить не могу… Он… умер… Он убит…
И Розалинда, вновь безумная совсем, перевернула, словно куклу, тело с лицом, укутанным снегом. Большего греха не знает мир, когда бы только в сто раз и хуже не придумал человек… Мальчик остывал стремительно, хотелось, его согреть - бессмысленно. Не верилось, все нереально, это сон! Все сон! Все сон! Но нет ведь… И, если даже сон, то не проснуться от него, от жизни пробуждение одно…
- Он умер… Он убит… Его здесь больше нет, вот в этом юном теле… А как же так? Я помню, на руках его я в детстве уносила в спальню, играли мы, я его улыбки ловила, словно солнышки вдвоем с Алиной… Хоть она жива… Так где мой револьвер? И это ведь вина… Ах, вот он, все…
- Нет, госпожа, не смейте делать так! - остановил порывисто Цетон, но остолбенел от улыбки на лице госпожи, улыбке безумия и адского чада из-под растрепанных ведьминых волос. Отчаянье и боль достигли предела.
- То я не для себя…
- А для нее, ведь верно? - озадаченно молчал, все направляя, словно в нужное русло.
Но Розалинда смолкла, лед вновь сковал ее, и слезы улеглись.
” Теперь готова… Будь же ты свободна… Пора ей рассказать? А мне дорога ведь жизнь…”
- Госпожа… Теперь вы должны знать правду…
- Да, Цетон, она должна знать правду! - послышался внезапно неуместный смех, и появилась она сама, паучиха во гневе, вся в черной коже с черными глазами и с черною душой: - Она еще не Ворон, но все же… Ты никогда не сможешь контролировать ее силу! Знай!
ebooksa