Свинцовая вода разлетелась на тысячи осколков – лимонных, рубиновых, зеленых.
– Откуда узнала? – помолчав, уточнил Джоэл.
– Нашла на берегу следы кораблекрушения, – пожала плечами Гейл.
– Дашь посмотреть? – спросил Бен.
Он не смог залезть на вершину валуна – добрался до середины и соскользнул вниз. Гейл обернулась к нему и достала из кармана округлое зеленое стеклышко.
– Изумруд, – пояснила она. Следом из кармана появился ковбой. – А это игрушка мальчика, который, судя по всему, утонул.
– Это мой ковбойчик! Я его вчера тут забыл!
– Он просто похож на твоего.
Джоэл оглянулся.
– Нет, правда его. Он их кучу на берегу посеял. Почти ни одного не осталось.
Пришлось понять намек и швырнуть ковбоя Бену, который, поймав его, тут же потерял всякий интерес к затонувшей шхуне.
– Что еще? – осведомился Джоэл.
– Ложка. Похоже, серебряная.
Джоэл прищурился на ложку, затем перевел взгляд на озеро.
– Нам бы подзорную трубу. Если кто-то выжил, мы можем высмотреть их отсюда не хуже, чем те, из спасательной лодки.
– Согласна. – Гейл протянула ему калейдоскоп.
Джоэл поводил калейдоскопом из стороны в сторону, напряженно вглядываясь в туман.
Открыл рот, собираясь что-то сказать, и тут его перебил все тот же протяжный, тоскливый вой, медленно таявший в воздухе.
– И вот что это? – спросила Гейл.
– Бьют из пушек, чтобы покойники всплыли, – объяснил ей Джоэл.