– Где Джем?
Но Мэтью увидел знакомую фигуру, глаза его загорелись, и он забыл обо всем.
– Кристофер, – воскликнул он, и они с Джеймсом бросились к другу. Корделия неуверенно подошла, боясь помешать им. Мэтью опустился на пол около узкой железной кровати; Джеймс остановился у изголовья, склонился над Кристофером.
Рубашки на нем не было, и дюжина белых повязок пересекала его узкую грудь; некоторые бинты уже пропитались кровью, и в области сердца алело большое пятно. Очки с него тоже сняли; глаза провалились глубоко в глазницы, окруженные багрово-синими тенями. Под кожей, словно кораллы, ветвились черные вены.
– Мэтью, – хрипло прошептал он, словно не веря своим глазам. – Джейми.
Джеймс протянул руку, чтобы прикоснуться к плечу друга, и Кристофер поймал его запястье. Пальцы его подергивались, он тревожно пощипывал манжету Джеймса.
– Передайте Томасу, – забормотал он. – Он сможет изготовить противоядие без меня. Ему нужен только корень. Скажите ему.
Мэтью молчал; у него был такой вид, словно сейчас ему станет плохо. Джеймс ответил:
– Томас знает. Он сейчас с Люси, они поехали за корнем. Он закончит твою работу, Кит.
Корделия откашлялась, сознавая, что все равно не сможет говорить громко. И действительно, у нее получился только какой-то хриплый шепот.
– Джем, – с трудом выдавила она. – Джем был здесь, Кит?
Он радостно улыбнулся ей.
– Джеймс Карстерс, – сказал он. – Джем.
Корделия нервно покосилась на Джеймса, и тот ободряюще кивнул.
– Да, – ответила она. – Джеймс Карстерс. Мой кузен.
–
–
И затем следующий больной заговорил:
–
Мэтью поднялся на ноги.