Корделия кивнула. В детстве она не раз слышала эту сказку. Ричард Уиттингтон, простой мальчишка, однажды решил покинуть Лондон со своей кошкой и поискать удачи в другом месте. Но, услышав звон церковных колоколов, обещавших, что он станет мэром, он вернулся. Так оно и случилось – он трижды занимал пост лорд-мэра Лондона.
Корделия уже не помнила, что случилось с кошкой. Возможно, в этой истории имелась доля правды, однако она, Корделия, была бы очень благодарна Провидению, если бы оно так же четко высказалось по поводу ее собственной судьбы.
Мэтью вытащил из кармана флягу и начал отвинчивать крышку. Он был в броне, но, видимо, не собирался жертвовать своими маленькими радостями во имя долга. Не обращая внимания на пристальный взгляд Корделии, он откинул голову назад, сделал большой глоток и закрыл флягу.
– Ну вот; теперь мне, как говорится, море по колено, – объявил он.
– А что, моряки – такой уж храбрый народ, или они постоянно пьяные? – спросила она и сама удивилась тому, как резко и неприязненно прозвучали эти слова.
– И того, и другого понемногу, я так думаю. – Мэтью говорил легкомысленным тоном, но флягу все-таки убрал. – А ты знаешь, что у Дика Уиттингтона, скорее всего, не было никакой кошки? Видимо, это придумали позднее.
– Разве это имеет значение, была кошка или не была?
– Правда всегда имеет значение, – убежденно произнес Мэтью.
– Но только не в сказках и легендах, – возразила Корделия. – Цель сказки – не буквальный и правдивый пересказ событий; сам смысл, сама идея сказки более ценна, чем реальность. Тот, кто смеется над вымышленными историями и художественной литературой, просто боится правды.
Смеркалось, и Корделия скорее почувствовала, чем увидела, что Мэтью смотрит на нее в упор. Через несколько минут он заговорил каким-то незнакомым голосом:
– Джеймс – мой
Корделия не ожидала такой откровенности.
– Почему ты расстроился?
– Наверное, потому, что мне кажется… что он сам еще не разобрался в своих чувствах, – пробормотал Мэтью. – И еще мне кажется, что он может причинить тебе боль.
– Он же твой
Мэтью поднял голову и взглянул на вечернее небо. Ресницы у него были темнее, чем волосы.
– Не знаю, – ответил он. – Но, оказывается, волнует.
Корделии захотелось провалиться сквозь землю, и она не знала, как закончить этот неловкий разговор.
– Не беспокойся. Алистер только вчера говорил мне буквально то же самое насчет Джеймса. Кто предупрежден – тот вооружен.
Мэтью стиснул зубы.