Золотая цепь

– Это письмо отправил наш господин, – произнесла Ариадна. – Он ждет среди теней. Он управляет всеми.

Джем покачал головой. Капюшон его упал на спину, и Корделия увидела белую прядь в черных волосах.

«Здесь творится что-то нехорошее», – сказал он. Он взялся за посох двумя руками, и Корделия заметила вырезанные на рукояти буквы «УЭ».

Теперь все больные нараспев произносили имя Джеймса, их монотонные голоса становились громче с каждым мгновением.

Джем с силой ударил посохом по каменному полу. Этот звук показался Корделии оглушительным. В ту же секунду зловещее бормотание смолкло, и больные рухнули обратно на подушки.

Джем обернулся к молодым людям.

«Нечто злое хитростью вынудило вас прийти сюда, – сказал он. – Уходите. Я боюсь, что вам угрожает опасность».

И они бросились бежать.

Бегство из Безмолвного города почти не запомнилось Корделии – все смешалось, лишь одна мысль билась у нее в мозгу: надо быстрее выбраться отсюда. Джеймс бежал первым, освещая дорогу своим колдовским огнем; время от времени они шарахались в сторону, чтобы их не заметили Безмолвные Братья. Они с Мэтью старались не отставать и через несколько минут уже добрались до той, первой лестницы, которая вела наверх, на кладбище. В дыре виднелось небо, усыпанное звездами. Внезапно Мэтью охнул, пошатнулся, как будто его кто-то толкнул, и подался назад, к каменной стене. Корделия подхватила его, не дала упасть.

– Мэтью! Что с тобой?

Лицо его было белым, как мел.

– Джеймс, – прошептал он. – Джеймс в опасности. С ним что-то не так.

Корделия подняла голову. Джеймс уже скрылся из виду. Должно быть, он сообразил, что они отстали, испугался за них.

– Мэтью, с ним все в порядке… он покинул Город…

Мэтью с усилием отстранился от стены.

– Нужно торопиться, – ответил он, и они поспешно начали карабкаться вверх. Но когда они, задыхаясь, выбрались из ямы на поляну, оказалось, что Джеймса нигде нет.

Мэтью взял Корделию за руку.

– Туда, – пробормотал он и увлек ее за собой на какую-то узкую тропу, уходившую в густую рощу. Здесь, под деревьями, было совершенно темно, но Мэтью, казалось, твердо знал, куда нужно идти.

Скопление деревьев было окружено надгробиями; небо над головой было темно-синим, наступила ночь. Джеймс стоял на траве неподвижно, как статуя. Статуя темного принца, одетого в черное, с волосами цвета воронова крыла. Судя по его позе, он собирался снять куртку – странно, поскольку вечер был довольно холодный.

Он не смотрел ни на Мэтью, ни на Корделию; взгляд его был устремлен куда-то в пространство. На лице застыло суровое выражение, глаза были обведены темными кругами. У него больной вид, с содроганием подумала Корделия. Видимо, Мэтью был прав, когда сказал, что с другом что-то не так.