Золотая цепь

Мэтью машинально прижал руку к губам.

– Джеймс!

Джеймс медленно обернулся, уронил куртку на землю. Он двигался странно, неестественно, словно автомат.

Корделии стало по-настоящему страшно. Она сделала несколько осторожных, неуверенных шагов к Джеймсу, словно приближалась к испуганному оленю. Он пристально наблюдал за ней своими загадочными золотыми глазами; щеки его больше не были бледными – наоборот, они горели, словно у больного чахоткой. Она услышала, как Мэтью вполголоса выругался.

– Джеймс, – прошептала она. – Что с тобой?

Он закатал левый рукав рубашки. На тыльной стороне запястья, там, где заканчивалась манжета, виднелись четыре крошечных алых полумесяца, окруженных сеткой темных вен. Следы ногтей.

– Кристофер, – заговорил Джеймс, и Корделия оцепенела, вспомнив, как Кристофер вцепился в руку Джеймса только что, в лазарете. – Я знаю, что он не хотел этого, он не нарочно. – Губы его скривились в горестной усмешке. – Не говорите ему. Это его убьет.

«О Джеймс, нет. Пожалуйста, нет». Она подумала об Оливере Хейуорде, который умер потому, что Барбара в агонии расцарапала ему руку. «Только не Джеймс».

Мэтью дрожащим голосом выговорил:

– Мы должны вернуться в Безмолвный город. Нужно отвести тебя к Джему…

– Нет, – прошептала Корделия. – Там Джеймсу угрожает какая-то опасность. Лучше отправимся в Институт – или позовем Джема туда…

– Ни за что, – совершенно спокойным голосом сказал Джеймс. – Я никуда не пойду. По крайней мере, здесь, в Лондоне.

– Черт подери, у него уже бред, – простонал Мэтью.

Но Корделия так не думала. Понизив голос, она спросила:

– Джеймс, что ты видишь?

Джеймс поднял руку и указал.

– Там. Между теми двумя деревьями.

И действительно, Джеймс вовсе не бредил. Корделия и Мэтью, присмотревшись, в свою очередь, увидели ее. Все это время Джеймс не сводил взгляда с высокой арки, расположенной между двумя кедрами. Подобно многим надгробиям, арка была выполнена в готическом стиле, но Корделия сразу поняла, что она не имеет никакого отношения к кладбищу. Она была «соткана» из темного света, и там, в проеме, клубился первобытный хаос – они словно смотрели через Портал в бескрайнее пространство вселенной.

– Врата, – произнес Мэтью.

– Именно об этом говорила Ариадна, – прошептала Корделия. – Джеймс… твоя кровь… – Она тряхнула головой. – Не надо. Не ходи туда, прошу тебя. Все это очень плохо выглядит.