Золотая цепь

22
18
20
22
24
26
28
30

Это был демон, но таких демонов Корделия никогда прежде не видела. Издали он напоминал бабочку или мотылька с расправленными крыльями, которого пригвоздили к стене. Однако, присмотревшись внимательнее, можно было увидеть, что «крылья» на самом деле представляли собой какие-то отростки в виде мембран с пульсирующими алыми венами. Мембраны присоединялись к центральному «стеблю», увенчанному тремя головами. Головы походили на волчьи, но у них были черные глаза насекомых.

Из нижней части «стебля» росло множество длинных щупалец, напоминавших щупальца кальмара. Щупальца были усеяны какими-то странными полупрозрачными «стручками» и тянулись по полу оранжереи, как корни. Гадостные скользкие отростки извивались между деревьями и цветочными горшками, огибали цветущие кусты и ползли прямо к Корделии и Джеймсу.

Щупальце, отрубленное Корделией, валялось на земле, из него толчками выливался ихор. Однако за ним ползли другие – медленно, но неотвратимо.

Корделия сунула колдовской огонь в карман. Она знала: если придется сражаться, ей потребуются обе руки.

У Джеймса, видимо, возникла та же мысль; он извлек из ножен кинжал и, прищурившись, прицелился.

– Маргаритка, – произнес он, не глядя на девушку. – Беги.

Неужели он действительно намеревается идти против этого монстра с метательным ножом, подумала она. Это было бы просто самоубийством. Корделия стиснула левую руку Джеймса и потащила его за собой. От неожиданности он даже не стал сопротивляться. Она в последний раз оглянулась, увидела за спиной стену черных когтей и, напрягая остатки сил, рванулась к выходу. Во имя Разиэля, почему эта оранжерея такая огромная?

Корделия миновала последнее апельсиновое дерево и резко остановилась. Сердце у нее упало. Выход был совсем близко, но черные щупальца опередили своих жертв; они извивались, ползли по стенам, присасывались к двери, чтобы не дать ей открыться. Девушка сжала запястье Джеймса.

– Это выход? – прошептал он. Она бросила на него удивленный взгляд – почему он спрашивает, ведь он сам недавно вошел в оранжерею? Разве существует какой-то другой выход?

– Да, – ответила она. – У меня есть клинок серафима, но только один… мы можем попытаться…

Джеймс швырнул кинжал, и руны, тянувшиеся вдоль лезвия, вспыхнули. Он действовал со сверхъестественной быстротой: только что он держал кинжал в пальцах, а в следующее мгновение острие уже вонзилось в полупрозрачное крыло демона, и стекло позади него разлетелось вдребезги. Демон издал пронзительный вопль и начал отделяться от стены. Джеймс выругался, вытащил еще два ножа, и в ту же секунду они описали в воздухе две серебристые дуги. Демон взвизгнул – это был высокий, потусторонний, душераздирающий визг, от которого кровь стыла в жилах. Ножи попали в туловище, чудовищная «бабочка» задергалась, и Охотники поняли, что сейчас ей придет конец. Странные кожистые стручки дождем посыпались на пол, и тварь, испустив последнее хищное, но бессильное шипение, растаяла в воздухе.

Дверь, которую больше ничто не удерживало, широко распахнулась. Джеймс, увлекая Корделию за собой, прыгнул к выходу, прочь от сыпавшегося с потолка стекла, от демонической вони, висевшей в воздухе. Вместе они вывалились в ночной сад.

Некоторое время Корделия и Джеймс бежали куда глаза глядят, путаясь в колючих сорняках. Очутившись на некотором расстоянии от кошмарного логова демона, недалеко от ворот, за которыми некогда располагался итальянский сад, Джеймс резко остановился.

Корделия от неожиданности едва не натолкнулась на него. У нее кружилась голова, перед глазами стоял туман. В ноге снова пульсировала боль. Она сунула Кортану в ножны и бессильно опустилась на землю.

Они находились в небольшой впадине, заросшей одичавшими садовыми растениями; вдали, на гребне невысокого холма, темнела громада оранжереи. Древние деревья с узловатыми сучьями склонялись над ними. Дул свежий, прохладный ветерок.

Джеймс опустился на колени рядом с Корделией.

– Маргаритка, дай мне посмотреть.

Она кивнула. Джеймс легко прикоснулся к ее щиколотке над невысоким кожаным ботинком и осторожно приподнял подол платья. Кружева на нижней юбке пропитались кровью, и Корделия невольно ахнула, увидев свою ногу.

Рана выглядела так, словно ее нанесли зазубренным ножом. Верхняя часть ботинка также была в крови.

– На вид страшновато, – негромко заметил Джеймс, – но это всего лишь порез. Яд в рану не попал.