– А ты не задавался вопросом, почему же она тебе все время снится?
– Да постоянно.
– И ты не пытался ее найти?
Он возмущенно фыркнул, раздув ноздри.
– Она не существует.
– Она – существует! – ударила я себя ладонью в грудь. – И она здесь, перед тобой!
Он уставился на меня тяжелым застывшим взглядом. Я совершенно явственно ощутила, как под окаменевшей наружностью Карлоса вихрем вскипают эмоции – гнев, вызванный моим беспардонным вторжением в его святая святых, и в то же время глубокое чувство неопределенности. Поймав эту его последнюю эмоцию, я проследила за взглядом Карлоса: он уставился на портрет, висящий на мольберте. Женщина, изображенная на этом холсте, просто загнала его в тупик.
Я подняла со стола банку с голубой краской.
– Впервые ты смешал этот оттенок, когда учился в Стэнфорде, стараясь точно изобразить цвет моих глаз. Тебе хотелось, чтобы в каждой твоей картине что-то напоминало обо мне. Знаю, это звучит как в слезливой мелодраме, но мы никогда не разлучались больше чем на два-три дня. Пока ты учился, мы очень тяжело переживали нашу разлуку. Этой краской ты подписывал все свои работы – так же, как потом делал это на всех картинах, которые висят тут ниже этажом. И именно этого цвета ты так настойчиво все это время добивался, смешивая краски. – Я тряхнула банкой, и внутри тяжело плюхнулась липкая густая масса. – И единственная причина того, что именно теперь ты получил наконец нужный оттенок – в том, что ты, уже как Карлос, увидел воочию мои глаза.
Он посмотрел на меня так, словно вообще видел впервые. Медленно осмотрев меня с ног до головы, он опять остановил взгляд на лице, так и не проронив ни слова.
Я поставила банку обратно на стол.
Словно опомнившись, Карлос сглотнул.
– Что с ним произошло?
Я скребнула ногтем по деревянному столу, собираясь с духом, сделала глубокий вдох.
– Джеймс отправился по делам в Канкун: он должен был свозить клиента порыбачить с яхты. На борту с ним произошел несчастный случай, и он исчез. Когда его тело наконец нашли, брат привез останки Джеймса домой. Церемония прощания в церкви прошла в тот день, когда должна была состояться наша свадьба, семнадцать месяцев назад.
Я отвернулась к окну, поверх низких крыш устремив взор на океан.
– Почему же вы его ищете, ежели он мертв? – спросил у меня за спиной Карлос. – И почему здесь?
– У меня были причины поверить, что ты не погиб. И еще я получила… кое-какую информацию… что ты находишься именно здесь.
Я вновь повернулась к нему:
– Мне трудно сказать, что случилось с твоим лицом, отчего ты стал выглядеть иначе, и не представляю, что случилось с твоей памятью и почему ты меня забыл, – но тем не менее я тебя нашла. Я обнаружила пропавшие из нашего дома работы Джеймса, и увидела на твоих картинах себя. Ты в самом деле Джеймс. Я вот только не знаю, как помочь тебе вновь найти себя. Неужели ты ничего не помнишь, что связывало нас с тобой? Совсем ничегошеньки?