Плита, запиравшая лаз, была отодвинута, и Вадим беспрепятственно вышел наружу. В лицо уперся мокрый ледяной ветер, он гулял над озером, лизал сопки. Полярное сияние в небе затеяло такое светопреставление, что померкли бы все пиротехнические изыски, виденные Вадимом в довоенном Петербурге на Рождество и Новый год.
Бугрин проверил, плотно ли обхвачены кандалами руки пленного. Подтянул браслеты туже, отчего железо немилосердно впилось в кожу запястий.
– Так-то оно вернее будет, – просвистел, закашлявшись на ветру, и внезапно повернулся к туннелю, из которого только что вышел.
Вадим тоже посмотрел туда и ужаснулся. Видимая в глубине груда камней зашевелилась, приподнялась, и из-под нее вылез Крутов – изувеченный, но живой! Руки были перебиты и неестественно выворочены, кожа на лице иссечена, правый глаз вытек… Отбивная, а не человек!
– Куд-да! – вывалил он изо рта искрошенные зубы.
Вадим только позже понял, как Крутову удалось выжить. Вышибло дверь «светелки», она накрыла его, упавшего, и на нее уже обрушился камнепад. Это уберегло Олега Аркадьевича от немедленной смерти, но вид его свидетельствовал о том, что отсрочка будет кратковременной.
Бугрин тремя выстрелами прекратил мучения Черного Человека. Крутов повалился, как сноп, и больше уже не встал.
– Сколько ж у него жизней было, туда его в…? – проговорил Прохор, глядя в туннель.
Вадим сцепил пальцы и с размаха опустил обе руки с наручниками на голову спецагента. Бугрин пропахал носом снег, выронил «наган». Вадим бросился к оружию, поскользнулся, юзом проехал мимо. Извернулся, подобрал под себя ноги, чтобы сделать прыжок назад, но Бугрин, не особенно пострадавший от удара, смягченного шапкой, первым поднял револьвер.
– Твою в…! А вот теперь тебе кранты! – «Наган» уперся Вадиму в кадык. – Если в поповские враки веришь – молись!
Загремело. Вадим откинулся на спину в полной уверенности, что душа сейчас вылетит из простреленного тела и унесется в эмпиреи. Но ощущения остались прежними: покалывающий кожу мороз, резь в руках, затекших от браслетов… Боли в том месте, куда угодила пуля, не было.
Лежа и глядя в пышущее всецветными зарницами небо, он ощупал горло, грудь, не обнаружил ни раны, ни крови.
Около него кто-то повизгивал. Вадим не без труда сел и увидел катающегося по земле Бугрина, у которого из бока выплескивался горячий темно-пурпурный поток. А в двух шагах далее стояла Адель с «манлихером». Черты ее пригожего личика оставались ровными и спокойными.
– Потешно… Никогда не думала, что смогу кого-то убить. – Приблизилась, навела пистолет на затылок вопящего Прохора Игнатьевича. – Но гадину пристрелить не так сложно.
Она вкатала ему в голову подряд три пули, и он умер.
Вадим со второй попытки поднялся на ноги (мешали скованные руки). Требовалось время, чтобы осознать: смерть снова подразнила его, поскребла когтями и отступила прочь.
– Адель! Как ты здесь?.. Ты услышала?
– Взрыв? Да. – Она деловито подняла выпавший «наган» Бугрина, спрятала в карман своего тулупчика, ногой перевернула труп на спину. – Я следила за этой скотиной… Он пошел к озеру, я за ним. Немного отстала, чтобы не заметил.
– Ты успела! – Вадим протянул к ней скрепленные кандалами руки. – Возьми у него ключ и сними с меня эти вериги. Идем в село, приведем отряд. Там, в пещере, ящик. То, что в нем, стоит кучу денег… Его нужно откопать из-под завала.
Адель отступила на полшага.
ebooksa