– Ну как? – спросила Диана, отвлекаясь от ноутбука. Шмелев положил в тумбочку смартфон сына, сел на кровать и помассировал виски. Сумерки не подарили прохладу, воздух был горячим и плотным, как вата.
– Отобрал у него телефон. Пригрозил: или вай-фай, или вэйфэеры. Не позволю сыну спать в бабских очках из мусорника.
– Не будь таким строгим. – Диана погладила мужа по запястью. – С ним все в порядке. Просто возраст.
– Я в его возрасте не тусовался с выдуманными друзьями. Отчим мигом бы вышиб из меня эту блажь.
– А вот у меня была выдуманная подружка. Я как раз читала статью одного умного психолога. Он пишет…
Диана заглянула в компьютер и замешкалась, удивившись, что в браузере висит статья о дорожных авариях. Подвигала мышкой, и на экране замелькали фотографии обезображенных трупов, оторванные ноги, размазанные по металлу мозги. Почему-то на последнем снимке была запечатлена дохлая Перис. Не потому ли, что кто-то сегодня был дрянной девчонкой, кто-то не ходил к подружке, а провел весь день в гараже, играя с малышкой Перис в мяу-мяу?
Диана покосилась на супруга и закрыла вкладку. Щеки ее пылали, но погруженный в раздумья муж не обратил на нее внимания.
«Треба», – мысленно произнес Шмелев диковинное словечко. До возвращения жены он воспользовался «Гуглом». Ритуал на стыке язычества и христианства, некогда распространенный среди крестьян в отдельных областях Белоруссии. Чтобы охранить дом от зла и умилостивить духов, приносилась треба: жертва. Овцы, коровы, свиньи, иногда – хлеб или обрезки одежды. Требу вмуровывали в стену при строительстве. И в конце просвещенного девятнадцатого века помещику из Москвы зачем-то понадобилось провести ритуал…
– Ладно, – сказала Диана, откладывая ноутбук, – пора спать.
Он выключил свет и лег к ней в темноте. Ее сорочка задралась, и он дотронулся до шелковистого бедра. В сознании всплыл образ соседки, поедающей саму себя. Он хотел предложить жене заняться любовью, но услышал тихое похрапывание.
«Сука», – подумал кто-то в его голове.
Шмелев лежал, рассматривая люстру. Тикали часы. Мерно гудели трубы. За окнами скулил соседский пес.
Мужчина думал про лыжную палку, и веки его наливались свинцом. Трубы гудели, часы тикали, по чердаку семенили ножки. Двери спальни скрипнули, впуская свет и тень…
– Мама…
Шмелев вздрогнул от неожиданности, приподнялся на локте. Максим топтался в проходе с одеялом в руках.
– Мама спит. Что случилось?
– Ничего, – мальчик потупился. – Я… принес вам одеяло. Вдруг вы замерзнете ночью.
«Как трогательно, – подумал Шмелев. – Весь в свою дуру мамашу».
– Это очень мило, – улыбнулся он с отцовской нежностью, – а теперь иди спать.
– Ага. Только вы укройтесь, пожалуйста.
ebooksa