– Чего?
– Спросить хочу.
– Спрашивай. Да мафон давай подключать, а то не успеем. Вишь, сколько их у меня? – мотнул головой в сторону шкафа, но Виктор понял, что отец имел в виду ящик со старыми пленками.
– Бать, я все думаю… Зачем тебе это? В смысле, раньше – понятно, гонорары большие, на телик звали в передачи всякие, как Бухановскую с Модестовым. Но сейчас-то…
– А что сейчас?
– Ну ты сам говорил – тиражи маленькие, покупают плохо. Уродов тех уже и не помнит никто, земля новых наплодила. Зачем ты их хочешь переписать, кассеты эти, кому они сейчас интересны?
– Может, и никому, – спокойно, но твердо отвечал Петр Сергеевич. – Да только всем им спасибо сказать надо, кого ты «уродами» кличешь. Знаешь, может, я и правда недодал чего вам с сестрой, возясь с ними. Матери виднее. Но мы с ней благодаря вот этим вот «уродам» дом построили и вас воспитали, неблагодарных. И еще на Жеку, вишь, хватило. И на детей ваших.
– Так то не им, это вам, тебе, бать, и мамке спасибо, что позаботились. А эти… может, ну их, а? Пускай размагничиваются окончательно. Или вообще – во двор, на жаровню – да сжечь…
– Э нет, Витек, – покачал головой Петр Сергеевич. – Тебе меня не понять. Они все, – обвел рукой книжные полки, – моя молодость. Моя работа, моя жизнь. А то, что книги издают плохо, так то не беда. Меня Галька, знаешь, научила – сайт закажу, сделают, там и выложу все. И аудио тоже – платно чтобы. Еще на этом подзаработаем прибавку к пенсии.
– Сайт?.. Батя, – Виктор нахмурился. Оглянулся на дверь, из-за которой все еще доносился звук работающего детского канала. Закрыл плотнее. – Ты это… За тобой, считай, должок все-таки, так что…
– Ну? – поторопил Петр Сергеевич, нетерпеливо постукивая ногтем по столу у клавиатуры.
– Бать, я тебя очень прошу. То, чего нам с сеструхой не досталось, – ты это внукам, моим и Женькиным, – отдай, ладно? Береги их от этого всего, – Виктор кивнул на шкаф. – Чтобы не видели и не знали, пока не вырастут. Ни из книжек твоих… ни из Интернета.
Он продолжал, и голос его становился увереннее с каждым словом:
– Я тебе помогу. Сделаю все, настрою, перепишу – как договорились. Пользуйся – для себя. Но я не хочу, чтобы моя Ленка такое услышала когда-нибудь. Или Женькины дети. Не нужно им слышать, понимаешь? Так что – не надо, бать. Иначе…
– Иначе что?
Отец все царапал его глазами из-под очков, но Виктор не отводил взгляда:
– Бать, ты пойми. Если я о чем-то не хочу вспоминать или о чем-то не хочу думать – это не значит, что не могу. Я могу, просто… просто не делаю этого. Понимаешь? Всему свое время и место, твоими словами.
Глаза за толстыми линзами блестели не мигая. Долго блестели, бесконечно долго, так что у Виктора заломило шею от напряжения и кончики пальцев мелко задрожали.
Потом Петр Сергеевич улыбнулся:
– Договорились.
ebooksa