Голоса из подвала,

– Признайся, – сладко улыбнулась Оля, – ты дружкам приврал потом?

Верзин скорчил оскорбленную гримасу:

– Да как вы могли подумать? Чтобы я? Про вас? Ну разве что чуть-чуть.

Женщины рассмеялись смехом двадцатилетней давности.

– Помните, видеокассеты? – спросила Лена. – У твоих родителей большая коллекция была. Что мы тогда смотрели, ночью?

Оля пожала плечами.

– Эх вы, – упрекнул Верзин. – Бабская память!

Он сложил пальцы в пучок и направил на жену получившуюся змейку:

– «Дрожь Земли»!

– Точно! – захлопала в ладоши Самохина. – Про червей!

– А после…

– Порнуху, – закивала Лена.

– «Горячие стюардессы», если точнее. Навсегда запомню. У меня был эстетический шок, а я делал вид, что мне это дело привычно.

– Ты в туалет каждые пять минут бегал, – вспомнила Оля. – Скажи, Брынцалова, бегал?

Лена захихикала, по-детски, совсем как тогда, когда еще была Брынцаловой.

Верзин шутливо дулся.

– А мне больше запомнилось, как мы Сатану вызывали, – отсмеявшись, проговорила Самохина. Верзин хотел сказать что-то, но тут на пороге кухни возник шестилетний Саша.

– Мы тебе мешаем, Сашуль? – Оля обняла сына.

– Мне птичка мешает, – сказал мальчик, исподлобья рассматривая гостей.

– Птичка?