«Я убил Чапова». – Влад продегустировал фразу и не почувствовал ничего, кроме сладковатой гордости.
«Я убил человека».
«Охренеть, какая трагедия».
Троллейбус высадил где-то на отшибе. Он плохо знал город. Тело знало город наизусть. Микрорайоны остались вдали. Он вышагивал мимо огородиков, кладбища, высоковольтных проводов, жужжащих, как армада ос. В пепельном осеннем небе горланили вороны. Дул пронзительный ветер. Скоро ему придется искать куртку для Минотавра.
«Зачем мы здесь?»
Это множественное число смутило Влада. От него веяло безумием.
«Узнаешь», – сказал голос, и он не помнил, когда именно шепоток поселился в черепной коробке. Тогда же, наверное, когда Влад впервые пересек порог тренажерного зала…
Пожухлая листва ластилась к обуви. Покачивался лопух вокруг кирпичной коробки. Брошенная землянка вырастала посреди степи.
Минотавр шагнул в холодное чрево постройки, пробежал глазами по замусоренному полу. Осколки стекла, шприцы, ощетинившийся пружинами матрас. Влад отдался на милость телу, тело прошагало к окну и быстро, по-звериному, стало копать, выгребая почву, помогая себе фанерным огрызком. Рыть пришлось недолго. Грязные руки извлекли из норы шкатулку, ласково смахнули комья земли с лакированной крышки. Повиновалась ржавая защелка. В шкатулке лежал, замотанный тряпками и бумагой, пистолет. Горсть патронов. Влад впервые касался оружия, но мышцы знали, как зарядить его. Замелькали пальцы, заправили в обойму «грузди». Передернули затвор. Рот наполнился слюной. Захотелось трахаться. Захотелось трахнуть кого-то этим вороненым стволом.
«Как тебе это нравится, пацан?»
«Очень нравится», – признался Влад.
Он намеревался встать, но взгляд запнулся о газетный листок, которым было выстелено дно шкатулки. Объявление о поимке преступника. Фоторобот человека, неделю назад отразившегося в зеркале качалки.
Рука сопротивлялась, но Влад заставил ее вытащить газету и расправить края. Текст обрывался бумажными зазубринами. Прочесть можно было только имя, год рождения преступника, пометку: «Особо опасен».
– Андрей Климентов, – пробормотал Влад, – семьдесят второй год.
Перед тем как отправиться в западное крыло, он навестил спортзал. Физрук чиркал карандашом в журнале. На груди болтался свисток.
Влад думал весь день и решил, что ему надо поговорить со старожилами института. Да, его мистер Хайд был настоящим божьим даром и ангелом возмездия, но неплохо бы разжиться информацией, покуда в рюкзаке под кроватью лежит заряженный пистолет.
– Климентов? – Преподаватель вскинул седые брови. – А ты его откуда знаешь?
– Моя мама знала немного, – солгал Влад. – Он учился тут?
Посланная на авось стрела угодила в цель.
– Да, в девяностом, кажется. Кстати, помог мне обустроить подвал. Тогда, конечно, не было такого оборудования, и Климентов сам сколачивал скамьи и мастерил тренажеры. Очень трепетно относился к своей работе. Качалка была его вторым домом. Или первым… Не думаю, что дома к нему хорошо относились. Славный был паренек, но связался не с той компанией, увы. Я слышал, он занимался боями без правил. Убивал людей ради забавы.