Восхищение

Он раздвинул ветки, ощущая покалывания иголок о кожу. В глаза брызнул яркий свет.

– Мы вернулись? – тихо спросила из-за плеча Аленка. – Как это случилось?

За елью оказалась поляна. Та самая. В центре – дерево, вокруг мохнатой и рваной шапки которого все еще кружились встревоженные маленькие птицы.

– Кажется, он не любит, когда кто-то пытается сбежать.

Много лет назад Сеня привел к Лешему Нину.

После полутора лет любовной лихорадки, со страстью, упреками, домыслами, обманами, бурными ссорами и не менее бурными примирениями, Сеня понял, что смертельно устал от отношений. Нина начала его раздражать. Сначала в мелочах, потом во всем сразу. Ему не нравилось, как Нина чистит зубы, как режет хлеб, как улыбается, обнажая зубы, и даже как носит челку. Он мог вспылить от этих ее глупых смешков в несмешных моментах фильмов или устраивал скандал из-за того, что Нина разулась не на коврике, а чуть дальше, оставив грязь на паркете.

В конце концов Сеня стал подозревать, что у Нины кто-то есть. Эта мысль не давала ему покоя. Он даже несколько раз проверял ее телефон. Ничего не нашел, но остался при своем мнении. Нина была хитрой, могла удалять сообщения и переписываться вне дома.

Незадолго до июля он стал все чаще думать о том, что хочет взять Нину с собой в деревню. Поляна с деревом его манила. Истории, накопленные за год, томились и желали, чтобы их рассказали. Это были странные и противоестественные ощущения. Хотелось прикоснуться к стволу, ощутить тягучее напряжение древней силы, что копилась внутри годами и никак не могла высвободиться.

Сеня дождался лета, купил билеты в деревню и устроил Нине сюрприз. Он никогда не вывозил ее за пределы города, а тут на две недели на природу! Лес, ягоды, домашняя еда, шашлыки, река – красота! Кто бы отказался? Вот и Нина не отказалась.

Сеня терпел ее икающий смех, отвратительный запах духов, то, как Нина гладит пальцами по его груди во сне, и все время думал о том, как приведет ее к Лешему и задаст Нине самый главный вопрос.

Если Леший чувствует ложь, то и Сеня почувствует.

Через несколько дней, когда Нина освоилась в деревне, он посадил ее в лодку и повез по давно выученному маршруту, к тишине и покою таинственной поляны. Сеня как сейчас помнил, что у Нины был темно-синий купальник, а еще капли воды падали ей на лицо, и в ярком солнечном свете губы и нос блестели. Сеня торопился, потому что нечего ему было здесь делать с кем-то посторонним. Свидания с Лешим всегда происходили один на один.

Однако дерево встретило спокойно. Птицы с его веток взвились к небу и закружились над головами. Нина рассмеялась («Посмотри, как их много! Я в жизни столько воробьев не видела!»). Хотя это были не воробьи.

Сеня попросил ее положить руку на ствол, прислонился сам. Он почувствовал, как древнее нечто под корой замерло в ожидании, напряглось. Будто разряды тока пробежали по пальцам, а в сознание проникли новые, неизвестные ранее ощущения.

Тот, кого звали Лешим, ждал и облизывался. Сеня почувствовал многолетний, едва сдерживаемый голод. Он исходил откуда-то из-под земли, поднимался по стволу, к веткам. От напряжения дрожали листья, а мир вокруг налился тяжелым тусклым светом, словно готов был вот-вот лопнуть и исторгнуть из себя нечто страшное и неизвестное современному миру.

– Ты что-то хотел спросить? – Нина снова засмеялась противным смехом.

Сеня поморщился. Он прислушивался к ощущениям, которые связывали его с узником внутри дерева. Животный голод, желание полакомиться историями – все это давило и не давало сосредоточиться.

Мир дрожал, переливался и потрескивал от напряжения.

А если скормить ему ложь прямо сейчас? Это как шарахнуть водой на раскаленные угли.

Лопнет. Как есть лопнет. Одна реальность ворвется в другую. И что же будет потом?