Капитан стражи вбежал в каюту и бросился к лежащему на кровати генерал-губернатору. Не разглядев ничего в темноте, он взял его за руку. Та безвольно упала.
– Холодный, – сказал Дрехт. – Принесите свечу.
Кресси, дрожа, глядела на безжизненную руку.
– Несите свечу! – крикнул Дрехт.
От потрясения Кресси не могла сдвинуться с места. Тогда он бросился в кают-компанию, схватил со стола мерцающую свечу и вернулся.
Худшие опасения подтвердились. Генерал-губернатор был мертв. Из его груди торчал кинжал.
67
Перескакивая через две ступеньки, Кроуэлс сбежал на охваченную паникой нижнюю палубу.
Всех будто парализовало страхом. Приказы никто не слушал. Корабль с восьмым фонарем можно было взять на абордаж, но он обезоружил «Саардам» без единого залпа. А теперь уплывал, сделав свое черное дело.
На трапе в кубрик царила давка: матросы и пассажиры расталкивали друг друга, пытаясь выбраться на палубу.
Белый дым клубами уходил через решетки наверх.
Люди выбегали наружу, надрывно кашляли и падали на колени.
Исаак Ларм помогал матросам на одном конце корабля, а Арент Хейс спасал пассажиров от давки на другом. На его бледном лице блестели бисеринки пота, но он был так же силен, как и до болезни.
– Надо спуститься и потушить пожар! – завопил Кроуэлс сквозь шум, оглядывая людей, копошившихся на трапе, как муравьи в разворошенном муравейнике.
– Это не пожар! – крикнул Хейс, помогая очередному пассажиру выбраться наверх. – Кроме давки, других опасностей нет.
Увидев в толпе ребенка, Арент протянул руку над головами пассажиров, подхватил малыша и поставил его на палубу. К нему подскочила мать и, всхлипывая, прижала к себе.
– А что же происходит? – удивился Кроуэлс.
– Там был прокаженный, – кашляя, ответил констебль, пробиравшийся к трапу.
Глаза у него слезились от дыма, по щекам катились слезы. Он был еще слаб после порки, но уже заступил на пост в пороховом погребе.
– Я видел его в дыму… он убил Вика и… – Констебль бросился к поручням, и его стошнило за борт.