Дьявол и темная вода

– Я смотрела ему в глаза, когда он умирал, – негодующе возразила Сара, возмущенная беспечным тоном Кресси. – Он испытывал адские муки. О каком милосердии ты говоришь?

– Как ты это сделала? – вмешалась Лия, восхищенная изощренным преступным планом. – К нему же никто не приближался. Как ты сделала так, что он загорелся?

– В ящиках, на которых он стоял, была спрятана лестница. Там ждал мой человек. Это его голос вы слышали. В нужный момент он просто поджег одежду Боси.

В толпе послышался негодующий ропот. Многие были в порту и сами видели, как горел плотник, – такое страшное зрелище не забудешь.

– Зачем ты спрятала труп Зандера? – не унималась Лия.

В ее стремлении узнать ответы было нечто ужасающее. Казалось, она изучает новое приключение Сэмюэля Пипса, придуманное для развлечения публики.

– Зандер Керш был последним охотником за ведьмами. – Судя по выражению лица Кресси, ей тоже стало неловко от вопросов Лии. – Члены этого ордена безжалостно пытали и умерщвляли своих жертв, и я сочла, что миру лучше избавиться от таких людей. Я тщательно продумала план действий, и мне удалось расправиться с остальными, но Зандера я хотела убить лично. Он научил Пьетера всем изощренным гнусностям, которые знал сам, и я заманила его в Батавию. Я собиралась убить его в ту же ночь, что и Яна Хаана, но когда он прочел признание Рейньера ван Схотена, то отправился искать сокровища в трюме. По ужасному совпадению он подслушал, как я разговаривала с… сообщником. – Кресси чуть было не произнесла имя, но вовремя спохватилась. – Мне удалось зайти сзади и полоснуть ему по горлу. Но в темноте было не разглядеть, не оставила ли я улик, вот мы и запихнули труп в один из тайников Боси, пока не решим, что с ним делать.

Позади толпы кто-то застонал от боли. Арент бросился туда.

Дрехт истекал кровью от раны на лбу. Рядом с ним валялся камень.

Арент медленно обвел собравшихся таким взглядом, что все отшатнулись.

– Вы имеете право злиться на него, – сказал Арент. – После всего, что он сделал. Но довольно крови. – Он указал пальцем на Кресси. – Содеянное требует суда, но не будем вершить его в гневе. Ведь именно так Старый Том, пусть и не существующий, натворил столько бед.

Он дождался, когда до всех дойдет смысл его слов, и направился к Кресси – огромный, мрачнее тучи.

Кресси отпрянула.

– У вас четки моего отца? – спросил он.

– Я их выбросила, – ответила Кресси с искренним раскаянием в голосе. – Они были среди вещей Пьетера. Ваш дядя нанял Пьетера убить вашего отца, а дед потребовал принести четки в качестве доказательства, что уговор выполнен. Потом Каспер приказал Пьетеру уничтожить четки, но тот почему-то их сохранил. Может, в качестве трофея. Их оставили в хлеву не для того, чтобы причинить боль вам, Арент. – Кресси почти рыдала. – Я хотела, чтобы Ян Хаан знал, почему это происходит с ним. Все началось с убийства вашего отца. Когда Пьетер ударил его ножом, вы выстрелили в него из лука, и он, защищаясь, чуть не утопил вас в речушке. Пьетер был сильно ранен, и сил у него хватило только на то, чтобы самому унести ноги. Он боялся вас, поэтому и оставил одного в лесу. Шрам на запястье от острого камня, на который вы наткнулись в воде. Все это не должно было иметь никаких последствий, но вы нарисовали метку на дверях, и когда Ян понял, что это вызвало настоящий переполох, то придумал, как на нем разбогатеть. Он поделился этой идеей с Каспером ван ден Бергом и Пьетером. Каспер дал денег, а Пьетер распространил слухи об одержимости дьяволом и обрядах очищения и с помощью своих братьев по ордену стал наводить ужас на жителей тех земель, куда его посылал Ян. Сообща они устранили со своего пути всех конкурентов, включая и мою семью.

– Вашу семью? – переспросил Дрехт, все еще сидящий рядом с камнем.

– Кресси Йенс – урожденная Эмили де Хавиленд, – пояснила Сара, вглядываясь в лицо Кресси и пытаясь увидеть в ней ту женщину, которую она знала.

Два года она смотрела на эти черты с любовью, полагая, что ей известна каждая мысль Кресси. Как же она ошибалась! Ее использовали и предали.

У нее было такое ощущение, что она навсегда потеряла не мужа, а подругу.

Кресси восхищенно поглядела на нее: