Могильный червь

- Да, Тара.

47

Сохраняй самообладание. Не теряй его сейчас.

Что бы ты ни делала, не теряй голову.

Но она была в темноте, прикованная цепью к стене в этом грязном подвале, запертая в оболочке отвратительного сладковатого разложения. Это было похоже на жизнь в морозилке, наполненной испорченным мясом.

Червь погасила все свечи, потому что темнота показалась ей приятной, очень приятной. Нет, это не то, что она сказала, и ты это знаешь!

Хорошенькая, хорошенькая, хорошенькая.

Что-то вроде того.

Разве темнота не прекрасна, Лиза? Хорошенькая, как ты? Лиза ждала там, ее задница и ноги полностью онемели, плечо было не в лучшем состоянии из-за собачьей цепи, плотно обернутой вокруг запястья и прикрепленной к стене так, что ее рука была постоянно вытянута над головой.

Ты можешь встать.

Нет, пока нет. По какой-то причине ей не хотелось этого делать. Когда придет время, но не раньше. Она продолжала формулировать один невозможный план побега за другим. Червь была опасна. Даже если она освободит свое запястье от цепи, ей придется бороться с Червем, которая была ненормальной и какой-то первобытной. И кто может сказать, где Генри? Может быть, прячется в тени наверху. Ждет, когда она что-нибудь предпримет.

Зловоние.

Теперь еще хуже.

Закопанные вещи, черная червивая почва.

Червь.

Она была рядом. Лиза была в этом уверена. Потом что-то коснулось тыльной стороны ее ладони, и она вздрогнула. Червь хихикнула. Лиза ждала. Игра. Какая-то игра. Червь превратила свои руки в ползающих пауков, которые ползали по ногам Лизы, проводя слишком много времени между ее ног. Потом вверх по животу, двигаясь по груди с щекотанием ногтями. Ее горло. Теперь эти грязные, пахнущие гробом пальцы были у нее перед носом. Она сделала все возможное, чтобы не закричать, не сжать свободную руку и не ударить Червя в лицо. Сейчас не время для этого. Ещё нет. Пальцы пытались проникнуть ей в рот, но она крепко сжала губы.

Руки убрались прочь.

Она слышала дыхание Червя.

Молчание затянулось на пять минут, потом на десять. По ее коже побежали мурашки. Ее сердце бешено колотилось. Ее язык плотно прижался к небу, чтобы сдержать подступающую тошноту. Это было достаточно ужасно, когда Червь коснулась ее, но когда она не знала, с какой стороны она придет... незаметное движение чуть левее. Справа послышался волочащийся звук. Тяжелое дыхание возле ее левого уха. Звук рук – или лап – копающихся в грязи.

Чиркнула спичка, и лицо Червя в мерцающем свете стало жутким, как маска, вырезанная из влажного желтого сала, ухмыляющийся рот был широким и тонкогубым, почти как у рептилии, глаза огромными, зелеными и влажными, как нарезанный виноград.