Впрочем, такое с ней иногда случалось. Прим Уилсон редко применяла магию исконного народа для лечения, заявляя, что слишком стара для подобных вещей. Соглашалась лишь тогда, когда шла речь о жизни и смерти, как и случилось с милордом герцогом.
Потому что для тети это обычно заканчивалось многодневной слабостью, и помогали ей лишь покой и сон. Нам же с Лиззи следовало ей в этом не мешать.
Вымыв волосы, я подсушила их магией, после чего, приведя себя в порядок, отправилась в восточное крыло, где еще вчера припрятала банковские бумаги и документы на Грома. Решила накинуть на тайник несколько дополнительных заклинаний, замаскировав его так, чтобы никто уже не нашел.
По дороге назад я столкнулась с Азалией Уилсон, мельком подумав, что Маргрет с Лесли немного приукрасили действительность. Сейчас было около одиннадцати, так что тетя поднялась еще до полудня и, судя по всему, явилась по мою душу.
Оказалось, тетя пришла сообщить, что этим вечером ни меня, ни сестру на приеме в «Поющей Иве» никто не ждет. Азалия Уилсон запрещала нам выходить из комнат тети Прим и своим убогим видом, а также сомнительным поведением позорить ее перед гостями.
– Как скажете, тетя Азалия! – равнодушно отозвалась я.
Мне нисколько не было жаль того, что меня не будет на сегодняшнем приеме. Лиззи, уверена, тоже не станет грустить, да и тете Прим сейчас было не до развлечений.
Оказалось, на этом разговор еще не завершен. Азалия Уилсон не собиралась обходить стороной тему «ужасного» поведения моей сестры, поэтому принесла с собой книгу по этикету, отыскав ее в библиотеке на втором этаже.
Тетя потребовала, чтобы уже этим вечером моя сестра прочла первую главу, после чего переписала ее слово в слово на бумагу. В книге текст занимал пять печатных страниц, так что у Лиззи в ее школьной тетради должно было выйти значительно больше десяти.
К тому же Азалия Уилсон собиралась проследить за тем, как сестра станет исполнять ее приказ, – пообещала явиться к нам с проверкой.
Это было еще не все – она надеялась, что Примуле Уилсон хватит ума не показываться на людях, оставшись вечером у себя. Если же тетя осмелится выйти к гостям и испортить вечер разговорами о своих духах, затеет идиотское гадание или начнет пугать приглашенных магией исконного народа, то вопрос о богадельне встанет остро как никогда.
– Я передам ваши слова тете и моей сестре, – вот что я сказала Азалии Уилсон.
Та смерила меня непроницаемым взглядом, и я поняла, что пришла и моя очередь. Интересно, какое наказание придумала она для меня?
Оказалось, на уме у тети было совсем другое.
– И вот еще, – заявила она, – к вечеру мне нужны музыканты. Реши эту проблему, будь добра!
Это был приказ, не имевший к доброте никакого отношения, и я не знала, как его исполнить.
– Но сегодня день рождения дочери лорда Коюмора, – отозвалась я. – Девочке исполняется пять лет, и ее отец давно уже ангажировал ровердормский оркестр. Музыканты, которые играют в мэрии по праздникам, приглашены на помолвку к Рону Дьюксону и Аннике Эрн.
Это были арендаторы лорда Миллера, и я неплохо знала обе семьи. Они звали на праздник и меня, но мне пришлось отказаться из-за приезда родни. Вместо этого я отправила им письмо с поздравлениями и цветы из оранжереи.
– Мне все равно, – заявила Азалия Уилсон, – где именно и каких музыкантов ты отыщешь, но чтобы к вечеру они были здесь! Отправляйся немедленно и без них домой не возвращайся.
На это я пожала плечами – ну что же, раз тете Азалии было все равно, какие музыканты станут развлекать ее гостей, тогда у меня были одни на примете. Кажется, свободные, потому что в округе ни у кого не было повода их приглашать.