Признаюсь, эти двадцать минут для меня тянулись порядком, и мы уже извелись от ожидания. По крайней мере, мы с Тэль, тогда как Элиза хранила молчание, время от времени бросая быстрые взгляды в сторону короля, с которым, несмотря на то, что мы находились в храме, вовсю кокетничала Бэсси Берналь.
Шейлы рядом с Брайном Стенвеем не было — она дожидалась снаружи собора, — зато я увидела возле короля и Сину, и Эстель, и Дору, и Лауру, всеми силами пытавшихся привлечь его внимание.
Но стоило архиепископу появиться, как тут же послали за принцессой Зарейна, и очень скоро мы выстроились перед алтарем в ставший уже привычным ряд. На этот раз Тэль нисколько не тряслась, словно твердо уверовала в то, что приватная беседа с архиепископом, а еще и приличный взнос в церковную казну сделают свое дело.
И они его сделали.
Правда, не сразу, потому что первое прозвучавшее из уст его высокопреосвященства имя снова вызвало недоуменный шепоток среди присутствующих, а потом в толпе придворных раздались аплодисменты. Уж и не знаю, кто начал хлопать первым и почему это подхватили остальные, так как я, пораженная услышанным, застыла, не в силах пошевелиться и повернуть голову.
Потому что на четвертом испытании первым снова прозвучало мое имя.
— Да пребудут со мной Боги, потому что я готов огласить первое имя! — до этого громогласно объявил архиепископ, сначала посмотрев на короля, а затем окинув выстроившихся перед ним девушек пронзительным взглядом. — Это Агата Дорсетт, леди Корнуэлл!
И на хорах тут же грянули, затянули «Так угодно Богам!».
На это я, запнувшись, сделала шаг вперед. Сказать, что я была удивлена, — ничего не сказать!
Поклонившись, выдавила из себя, что благодарна Богам и его высокопреосвященству, Их гласу, за столь приятный, но неожиданный для меня выбор.
Впрочем, архиепископ оставил мои слова без внимания, потому что уже оглашал следующее имя, а хор угодливо поздравил вторую названную им девушку своим «Так угодно!».
Ею стала Элиза, принцесса Визморская, на что она, покраснев, вышла из стоя и поклонилась. Затем, вернувшись, кинула на меня довольный взгляд и пожала мне руку. Судя по всему, она нисколько не считала меня конкуренткой за внимание короля, хотя мне казалось, что Элиза была по-настоящему увлечена Брайном Стенвеем.
На это я с явным удовольствием ответила на ее пожатие.
Впрочем, уже в следующую секунду я сочувственно сжала ее руку, так как третьим под сводчатыми потолками собора прозвучало имя Бэсси Берналь. На это признанная столичная красавица шагнула вперед, сделав кокетливый поклон, затем, повернувшись, бросила на нас с принцессой уничижительный взгляд.
— Ничего! — шепнула я Элизе на ухо. — Уверена, это недоразумение очень скоро разрешится.
Под «недоразумением» я имела в виду Бэсси Берналь, и мне хотелось верить в то, что Брайну Стенвею хватит здравого смысла разобраться, кто есть кто на этом отборе. То, что Бэсси Берналь — это сплошное недоразумение, а настоящее сокровище для него — Элиза Визморская.
Но тут прозвучало очередное имя. Четвертой архиепископ назвал принцессу Устеда, пятой — Зарейна, после чего вернувшаяся для оглашения результатов Шейла моментально покинула стены храма, словно оставаться внутри доставляло ей непередаваемые мучения.
Она ушла, а затем наконец-таки прозвучало имя Тэль. После нее его высокопреосвященство по очереди вызывал Харриет, Эстель и Дору. Последним он назвал имя Лауры, которая, как по мне, на отборе примечательной была лишь тем, что бестелесной тенью следовала за Бэсси, оттеняя ее красоту и выполняя мелкие поручения.
На этом четвертое испытание завершилось.
Девушек на отборе осталось ровно десять.