— Сейчас же нас пропустите! — внезапно раздался звонкий, уверенный голос принцессы, потому что я вновь попыталась прорваться, но мне не дали. — Разойдитесь!.. Именем королевской семьи Визмора, я приказываю нас пропустить!..
Маги, охранявшие нас с Элизой, пусть неохотно, но все же расступились, а затем принялись теснить толпу, давая нам возможность подойти к бьющемуся в агонии человеку.
Он был стар и грязен, и от него несло бедностью и отчаянием. А еще — дыханием приближающейся смерти.
— Не стоит!.. — произнес над моим ухом кто-то из охраны. Кажется, один из магов, приставленных ко мне Джеймсом Стенвеем. — Ему уже ничем не помочь.
Но я лишь упрямо помотала головой. Затем нырнула в магические потоки, готовясь активировать целительское заклинание. Тут изо рта несчастного снова пошла желтая пена, на что Тэль, кинувшаяся было за нами, отшатнулась. К тому же мы с Элизой удосужились ядовитого комментария от подошедшей Бэсси, заявившей, что не королевское это дело — возиться с такой грязью.
Но мы все же возились.
Я — потому что у меня были собственные счеты с Желтой Смертью, и эти счеты были далеко не в мою пользу. Принцесса Визморская — потому что иначе она не могла. Я давно уже поняла, что сердце Элизы наполнено добротой и состраданием, и это нисколько не напускное, а искреннее, настоящее.
Именно поэтому мы опустились перед бездомным на колени, хотя стоявший рядом с нами страж упрямо твердил, что бедняге уже ничем не помочь. Лучше оставить его Богам, а самим идти в собор, как сделали остальные избранницы, и заняться делом — попытаться произвести впечатление на короля Арондела.
Но мы не стали его слушать и впечатление производить не спешили, все еще надеясь хоть как-то помочь несчастному.
Оказалось, Элиза тоже обладала целительскими навыками. Принялась рьяно мне помогать, хотя я довольно быстро поняла, что проиграю и третью схватку с Желтой Смертью. Чувствовала, как она забирала очередную жизнь, несмотря на все наши усилия.
Но мы хотя бы смогли облегчить ужасные муки бедняги. Вливали в его тело магию, снимая боль, потому что наркотик поражал нервную систему, причиняя ему жуткие муки.
Кажется, к нам спешила задержавшаяся у карет Харриет — я видела, как совсем близко промелькнул край ее светло-орехового платья, и вспомнила, что она тоже маг и даже учится в столичной Академии.
Но она не успела, потому что бродяга неожиданно успокоился. Затих под нашими руками, взглянув на нас вполне осмысленным взглядом — его тело перестало страдать. А затем через пару секунд и его душа, потому что она отправилась на небеса.
Туда, где ее ждали Боги на Последний Суд.
Вскоре Элиза закрыла глаза, принявшись молиться, а я… Я поднялась на ноги и уставилась в безоблачное небо. В мыслях царило полнейшее смятение, а внутри был хаос.
Я понимала, что надо бы тоже помолиться за душу несчастного, но почему-то не могла. Слова путались, к глазам подбирались слезы, и я, повернув голову, уставилась на видневшийся отсюда первый шпиль Кафедрального Собора.
Именно в этот момент услышала рядом с ухом негромкий, но знакомый голос.
Мужчина в капюшоне сумел воспользоваться поднявшейся суматохой — тем, что наша охрана продолжала теснить толпу, а люди упрямо напирали, чтобы посмотреть — то ли на нас с Элизой, то ли на покойника. Склонившимся над бродягой двум магам из моей личной охраны тоже оказалось не до меня — они констатировали смерть, хотя и так уже было все понятно.
К тому же еще двое гвардейцев, оставив меня без внимания, пытались уговорить принцессу Визмора подняться с колен.
Именно в этот момент Мэтью сумел подойти совсем близко.