Наши взгляды пересеклись, и в глазах Максин Леклер я прочла холодную ненависть. Впрочем, ничего иного я от нее не ожидала.
Это означало лишь то, что она уже обо всем знала. Похоже, слухи о помолвке герцога Аранского просочились за стены Вестегарда и настигли ее, не доезжая до родового замка герцогов Аранских, поэтому она незамедлительно направилась к нам.
Оставила своих родителей — крупного краснолицего мужчину и худую как жердь даму с пышной прической, — разбираться старым герцогом, потому что горела желанием поскорее разобраться… со мной.
И я отстраненно подумала, что разговор пройдет на повышенных тонах.
Но все вышло даже хуже, чем я предполагала. Внезапно всколыхнулись магические потоки — едва заметное колебание, — но для моих натянутых нервов этого вполне хватило. Я также начала стягивать магию, готовясь к удару, подумав, что соперницу Максин Леклер собирается устранять физическим путем, потому что тоже была магичкой.
Насколько сильной, я пока еще не разобрала, но была готова к любому повороту событий. Правда, ровно до тех пор, пока не поняла, что в магическом возмущении виновата вовсе не Максин Леклер, а давно уже висевшая на мне Агнесс. Потому что девочка внезапно разжала руки. Шагнула вперед, встав между мной и подбежавшей к нам Максин Леклер, и заявила:
— На тете загорится платье! — И вытянула указательный палец в сторону обомлевшей блондинки. — Сегодня!..
От подобного предсказания я порядком растерялась. Как, впрочем, и Нортон, а дочь маркиза так и вовсе изменилась в лице.
— Агнесс! — нахмурился герцог, и девочка испуганно юркнула мне за спину. — Максин, — Нортон решил взять удар на себя, — думаю, для тебя это будет сюрпризом, но я хочу тебя кое с кем познакомить. Моя невеста, Рисаль Берталан, и моя воспитанница Агнесс…
— Я уже в курсе, Нортон! — перебила та звонким, певучим голосом. Причем, говорила громко; так, чтобы ее услышали окружающие. И я поняла, что свою соперницу Максин Леклер собирается уничтожать вовсе не физически, а обливая грязью. — Избавь меня от подобного рода представлений! Не думаю, что меня заинтересует знакомство с твоей шлюхой и незаконнорожденным ублюдком…
Но тут же пошла на попятную, увидев, как изменилось лицо герцога Аранского. Стало холодным, словно выточенным из мрамора, а в глазах появился недобрый огонек.
— О, Нортон, — произнесла она, добавив в голос меда, похоже, поняв, что выбрала неверную тактику, — неужели ты не видишь, что она тебе не ровня?! Неужели не понимаешь, что тебя водят за нос?! И она, и эта… — она взглянула на Агнесс с отвращением. — В какой канаве ты их подобрал?!
На это я выдохнула изумленно, не ожидав, что из такого красивого ротика могут литься подобные потоки грязи. Затем подумала, что Агнесс не ошиблась — платье на Максин Леклер загорится, причем, довольно скоро, если она сейчас же не закроет рот.
Потому что я приложу к этому руку.
Огненная магия родилась в центре груди, набирала силу, но… Внезапно я передумала, а затем заставила себя успокоиться. Решила, что не стоит ввязываться в перепалку и устраивать подобное… гм… сомнительное развлечение для гостей замка Вестегаод. Вместо этого лучше уйти и увести давно уже перевозбудившуюся и уставшую Агнесс, а со своей бывшей невестой — хотя она никогда ею и не была, — пусть разбирается Нортон Вестегард.
— Максин, твое поведение переходит все границы дозволенного, — к тому же, холодно произнес он. — Не советую продолжать в том же духе, потому что, несмотря на связывающие наши семьи дружеские узы, подобных оскорблений я не потерплю.
Впрочем, дальше говорила уже я. Вернее, повернувшись к нему, сообщила:
— Пожалуй, я отведу Агнесс в кровать. Не думаю, что ребенку стоит находится в одном месте с ядовитыми змеями. К тому же, эта девица вот-вот захлебнется в собственном яде, а смотреть на чужую смерть ребенку в столь юном возрасте еще рано. Потом могут сниться кошмары.
Развернулась и ушла, мысленно усмехнувшись на то, как застыла с открытым ртом Максин Леклер. И Агнесс тоже с собой увела. Решила, что дальше уж Нортон пусть разбирается сам!..
Сам расхлебывает кашу, которую заварил.