Темная волна. Лучшее

Нет, нет, я же понимаю: переутомление, бессонная ночь, смерть бойца, гарь…

Я хочу сказать, мне померещилось, что она там была.

Видение, галлюцинация.

Звериная ухмыляющаяся рожица, алый рот, кривые зубы. Раскосые глазки с насмешливыми красными зрачками.

Не спеши, командир, — шептали глазки. — Останься. Давай узнаем, каково это, превратиться в искорёженный, прожаренный, впаянный в металл труп. Ведь ты думал об этом, командир, — летая, невозможно не думать о падении. Стань одним целым с самолётом, потому, что это единственная достойная пилота смерть. А если трусишь, тогда возьми свой пистолет и вышиби себе мозги, командир, вот так, да…

ИЛ провалился в воздушную яму и, стукнувшись лбом о стену, я обнаружил, что держу в руке ТТ. Не просто держу, но направляю себе в грудь. Я с ужасом убрал оружие в кобуру.

Существо хихикало и кривлялось, а я подтянулся и, не оглядываясь, кинулся в люк.

Меня подхватило, увлекло в свободном падении. Я был уверен, что парашют не раскроется, что оно перегрызло стропы кривыми жёлтыми зубами.

Но парашют сработал.

Секунду спустя четырнадцатый взорвался, обдав меня жаром и разметав осколки.

Мне повезло. Я избежал плена. Встретил Волгина, живого и здорового. На двоих мы получили четыре тысячи рублей за сбитый «мессер», купили хлеба и водки. Помянули штурмана Костю Шлычкова.

Я совершил ещё четырнадцать боевых. Потом была победа, работа в мирное время. Семья, дети, всё, как у всех.

Я постарался стереть из памяти подробности юбилейного вылета. Некоторые подробности.

Но недавно мне попалась газета из тех, что специализируются на высосанных из пальца сенсациях. Пришельцы, болотные церкви, псы-оборотни, прочий бред. Меня заинтересовала фотография, изображающая американский бомбардировщик.

В статье под названием «Призраки поднебесья» говорилось о канзасском музее авиации. Среди военной техники, представленной под открытым небом, есть самолёт-ветеран Б-25, и якобы по ночам, сторожа слышат крики, доносящиеся из задраенных навсегда люков машины.

Отсутствовала очевидная версия: пьянство сторожей, зато была одна, меня взволновавшая.

Речь шла о легенде, популярной у американских лётчиков. Байка о существах, живущих в самолётах и выводящих из строя оборудование. Гремлины, вот как называли потусторонних диверсантов.

Я прожил на земле и над землёй девяносто семь лет и не верю ни в бога, ни в чёрта.

Но порой мне кажется, что я и есть самолёт, списанный, отвоевавший, вставший на вечную стоянку. И в закупоренной кабине моей головы, никем не видимое, прячется существо с красными горящими глазами. И иногда, по ночам, оно кричит, что я должен был остаться.

Ничего сверх