Драконья гавань

Нортель переводил взгляд с Татса на Тимару.

– Именно этого я бы и хотел. Уходи, Татс. Тимара хочет говорить со мной.

– А ты заставь меня.

– Прекратите!

Тимаре совершенно не понравилось, что ее голос взлетел до визга и сорвался. Она вопит, как напуганная истеричка, когда на самом деле вне себя от злости.

– Я не хочу этого, – заявила она, стараясь говорить спокойно и рассудительно. – И вам меня не убедить.

С тем же успехом она могла промолчать. Нортель расправил плечи и слегка отклонился вбок, чтобы уставиться из-за ее спины на Татса.

– Могу и заставить, если ты сам этого хочешь, – предложил он.

– Давай проверим.

Они оба внезапно ей опротивели.

– Деритесь, если хотите, – заявила Тимара, – но этим вы ничего не докажете ни мне, ни другим. И ничего не измените.

Она потуже затянула мешок, прикинула расстояние до ближайшей нижней ветки и прыгнула. Не такой уж дальний прыжок, да и когти были наготове. Должно быть, все дело в тяжелом мешке. Тимара приземлилась мимо середины ветки, поскользнулась и с возмущенным криком сорвалась вниз.

Она пролетела, должно быть, всего лишь дюжину футов, прежде чем раскинутые руки ухватились за новую ветку. Отточенным за годы движением Тимара вонзила в нее когти, перевернулась и забросила на нее тело. И все равно скорчилась и заскрипела зубами от боли. Когда она упала, мышцы спины свело от испуга. И теперь рана горела так, словно ее заново разодрали. Хоть все это время болячка и напоминала о себе, но, по крайней мере, ныла терпимо и, может, даже начала заживать. А теперь казалось, будто с нее не только сорвали корку, но еще и воткнули что-то острое. Тимара осторожно потянулась за спину рукой, но поняла, что боль не позволит ей завершить это движение. Она не сможет даже проверить, не идет ли кровь.

У нее над головой парни сперва окликали ее по имени, а затем принялись обвинять друг друга в ее падении. Пусть их дерутся. Ее это ничуть не волнует. Глупо, глупо, глупо… Но еще глупее то, что глаза ей обожгли слезы.

Они услышали горн задолго до того, как что-то увидели. Три коротких сигнала означали, что Карсон возвращается, причем кого-то нашел. Лефтрин смотрел, как хранители собираются на палубе, вглядываются в даль и негромко переговариваются друг с другом. Рапскаль и Хеби? Медная драконица? Джесс? Седрик?

Лично он сомневался, что это Джесс. Он еще до волны сделал все, что мог, чтобы охотник не выжил. Но что, если тот все-таки уцелел? Много ли он расскажет и кому? Когда вдали показалась медная драконица, бредущая рядом с парой лодок, хранители завопили от радости и облегчения. Капитан сощурился, удивившись тому, что лодок две. Некоторое время он всматривался в человека, который греб во второй.

– Это Седрик! – взревел он наконец. – Он нашел Седрика! Элис! Элис! Карсон нашел Седрика! Он цел и, похоже, даже невредим.

По палубе застучали торопливые шаги, и вот уже Элис остановилась рядом с ним на крыше палубной надстройки.

– Где? Где он? – задыхаясь, выпалила она.

– Вон там, – указал он. – Гребет во второй лодке.