Драконья гавань

Элис остановилась рядом с капитаном и осторожно положила руки на планширь. Как давно она так поступает, задумался он, но спрашивать не стал. Смоляной не возразил против ее прикосновения и даже благосклонно отозвался. Элис провела рукой по борту точно таким же жестом, каким гладила Григсби, когда корабельный кот снисходил до того, чтобы вспрыгнуть к ней на колени. Это было легкое касание, признающее, что он принадлежит самому себе и ей позволено его трогать, но не владеть им.

Да. То же самое можно было сказать и о Смоляном, сколько помнил его Лефтрин, а в особенности с тех пор, как его перестроили. В характере корабля сквозило упрямство, давно знакомое, но особенно заметное с тех пор, как они вошли в этот приток с чистой водой. Лефтрин ощущал в корабле уверенность, которую не разделяли ни хранители, ни драконы. Эта уверенность пронизывала его сны, и только она позволяла капитану вставать и встречать каждое новое утро с надеждой.

Элис накрыла его ладонь своей.

Что ж, возможно, и не только уверенность Смоляного. Как мужчина может пасть духом, если каждую ночь женщина окружает его своей нежностью и чувственностью? Элис пробуждала в нем желания, о которых он даже не подозревал, и сама же утоляла их. Лефтрина куда больше, чем ее, поразило, как быстро команда и хранители привыкли к их новым отношениям. Он ожидал сложностей по меньшей мере с Седриком, поскольку, хоть формально за Элис и осталась ее отдельная каюта, она открыто, без объяснений и оправданий, приходила к капитану и так же от него уходила. Но молчание продлилось два дня и три, а потом Лефтрин все-таки спросил Элис, не стоит ли ему самому поговорить напрямую с Седриком.

– Он знает, – прямо ответила та. – И не одобряет. По его мнению, ты просто пользуешься мной и однажды я сильно пожалею о том, что доверилась тебе, – сообщила она, глядя капитану в глаза, как будто пыталась читать в его душе. – Я некоторое время это обдумывала. И решила, что даже если ты меня обманываешь, то, по крайней мере, на этот обман я согласилась по своей воле, – заключила Элис, как-то странно улыбнувшись. – И буду наслаждаться им, сколько бы он ни продлился.

Лефтрин заключил ее в объятия.

– Это не обман, – пообещал он. – И то, что у нас есть, продлится долго. Может, я буду порой в чем-то тебя разочаровывать, может, однажды ты устанешь от меня и найдешь себе кого-нибудь умнее или богаче. Но пока что, моя дивная летняя госпожа, я намерен сполна насладиться днями, что мы проведем вместе.

Они стояли тогда лицом к лицу посреди его каюты. И с последними словами Лефтрин подхватил Элис на руки и уложил на кровать. Она вскрикнула от неожиданности, когда ее ноги оторвались от пола, но затем, благополучно приземлившись на постель, гортанно засмеялась, и этот смех отозвался в нем радостным эхом. В этой даме из Удачного, как он уже выяснил к своему восторгу, крылась толика не вполне пристойной чувственности. И Лефтрин подозревал, что для самой Элис это тоже стало открытием.

Сейчас же они стояли рядом и глядели на воду, а вокруг них разливалась тишь.

– Ты уверен, что Смоляной не ошибся, когда повел нас сюда? – наконец спросила она, осторожно подбирая слова.

Капитан убрал руку с планширя и заодно снял оттуда же ладони Элис. Корабль и без его сомнений уже достаточно раздражителен.

– Уверен так же, как и он, – ответил он и тише добавил: – Что еще нам остается, Элис? Если бы драконы отчетливо почуяли, что город остался в другой стороне, они, наверное, возразили бы.

– Я просто подумала, что то русло, оно ведь больше походило на судоходное. И мне показалось вероятным, что крупный город, каким была Кельсингра, должны были основать на судоходной реке.

– Звучит резонно, – ответил Лефтрин, успокаивая не только ее, но и себя, поскольку эта мысль приходила в голову и ему, причем не раз. – Но со времен Старших все изменилось. Может, тогда здесь было глубокое озеро. Или медленная река текла между пахотными землями на низких берегах. Кто знает… Поверить Смоляному – ничуть не менее разумный выбор, чем не поверить и пойти другим путем.

– Значит, наши шансы найти Кельсингру или промахнуться примерно равны.

Капитан почесал в бороде:

– Шансы – они шансы и есть. Элис, мы могли пройти над затонувшими руинами много дней назад. Или приток, который туда вел, мог забиться илом и лет сто уже как зарасти лесом. Кто знает… Или ты хочешь сдаться и повернуть назад?

Элис надолго задумалась.

– Я хочу не поворачивать назад никогда, – произнесла она негромко.

– Тогда идем вперед, – подытожил он и прищурился. – Глянь-ка туда. Что-то странное с теми зарослями камышей.