– Не говори никому! – хрипло потребовала она. – Пожалуйста, Сильве, не надо. Никому не рассказывай, пока я все не обдумаю.
«И не поговорю с этой проклятой драконицей».
– Обещай мне, что ты никому не расскажешь.
– Тимара, ты должна рассказать сама! Надо же что-то предпринять.
– Не говори, Сильве! Прошу тебя. Не надо.
Девочка скрипнула зубами:
– Ладно. Я не скажу.
Но вздохнуть с облегчением Тимара не успела.
– Пока не скажу, – добавила Сильве. – Я подожду один день. Ровно. А потом пойду к Беллин. Тимара, нельзя не обращать на это внимание. Само оно не пройдет.
– Я этим займусь, обещаю. Просто дай мне еще день, Сильве. Один день.
– Элис, я должен с тобой поговорить. У тебя найдется для меня время?
Вопрос Седрика прозвучал до странности официально. Элис, сидевшая за столом на камбузе, оторвалась от своей двойной работы. На заре Бокстер поймал в силки полдюжины мелких водоплавающих птиц и доставил их на борт. Элис ощипала и выпотрошила почти всю дичь, и та уже варилась на медленном огне. Последняя пара птиц, самец и самка, была аккуратно разложена на столе. Элис зарисовывала их в журнале, описывая размер, окраску и содержимое крохотных желудков. Она никогда еще не видела таких уток. Самцы щеголяли хохолками ярко-синих перьев. Поскольку все цветные чернила закончились, Элис просто описала оттенок рядом с рисунком.
– Я бы зарисовал их для тебя, – внезапно прибавил Седрик, когда она вопросительно посмотрела на него. – Ты могла просто попросить.
– Что ж, иногда попросить труднее, чем сделать самому, – сухо заметила она.
Элис всматривалась в него и отчаянно пыталась разглядеть своего давнего друга. Уже десятки раз она его прощала. И десятки раз просыпалась среди ночи или отвлекалась от работы – и понимала, что скрипит зубами, поскольку ей вспомнилось какое-нибудь событие из прошлого в свете нового знания, которое открыл ей Седрик.
Ей казалось, что она уже вычислила, кто из ее друзей и знакомых знал об истинных пристрастиях Геста. И кто из них был осведомлен о его отношениях с Седриком. Теперь все выглядело таким очевидным. Брошенные вскользь замечания, некогда звучавшие так загадочно, обрели смысл. Стали понятными некоторые сцены. Ей вспомнилось, как однажды торговец Фелдон подавился вином, когда его молодая жена с сочувствием спросила Элис, не удалось ли той забеременеть. Тогда ей показалось, что он смутился. Но теперь она уверилась, что он просто пытался подавить смех, представив, как Гест делит с ней ложе. Воспоминание, представшее в новом свете, отозвалось жгучей болью и обидой при одном взгляде на Седрика. Он тоже присутствовал на том званом обеде.
Похоже, от ее взгляда его пробрала та же дрожь, что и ее саму. Он на миг поджал губы, а затем покачал головой, как будто от чего-то отказываясь.
– Элис, мне нужно с тобой поговорить, – повторил он.
Она вздохнула и отложила карандаш:
– Я слушаю.
ebooksa