— Сущности. Это плоть? Кровь?
— Я не знаю! Возможно. Возможно, что-то важнее, чем кровь.
Я помолчал, выискивая смысл в его словах.
— Можешь ли ты сказать мне, почему это произошло? Насколько это опасно для нас? Должны ли мы изменить что-то? Шут, я должен знать.
Он повернулся ко мне, глубоко вздохнул, будто собираясь заговорить, затем остановился и выдохнул. Я видел, как он думает. Потом он заговорил со мной, будто с ребенком.
— У человека, много лет живущего рядом с драконом, появляются черты дракона. У белой розы, много лет растущей рядом с красной, на цветах появляются красные прожилки. И, возможно, Изменяющий, ставший спутником Белого Пророка, перенимает некоторые его черты. Может быть, как ты упомянул, и ты передал мне черты Изменяющего.
Я изучал его лицо, надеясь, что он пошутил. Потом я ждал, когда он начнет смеяться над моей доверчивостью. Наконец я попросил его:
— Ты можешь просто объяснить?
Он выдохнул.
— Я устал, Фитц. Я как мог ясно объяснил тебе все, что думаю. Ты, кажется, считаешь, что мы становимся, или были, «единым целым», как ты изящно выразился. Я же думаю, что наши сущности прошли сквозь друг друга, создав мост между нами. А может быть, это след связи Скилла. — он положил слабую голову на подушки. — Я не могу уснуть. Я совершенно устал, но спать не хочу. На самом деле мне скучно. Ужасно скучно среди боли, темноты и ожидания.
— Мне казалось, про скуку ты говорил что-то…
— Она милая. Милая до ужаса.
По крайней мере, в нем появлялись первые признаки прежнего Шута.
— Я хотел бы помочь тебе. Но, к сожалению, я мало чем могу развлечь тебя.
— Кое-что ты уже сделал. Язвы на спине стали меньше. Спасибо.
— Пожалуйста. А теперь, боюсь, я должен тебя ненадолго оставить. Лорду Фелдспару из Спайртопа нужно встретиться с леди Кетриккен. Придется переодеться для этой роли.
— Ты уходишь прямо сейчас?
— Надо, если я хочу правильно одеться и попасть в очередь на аудиенцию. Я вернусь позже. Попробуй отдохнуть.
Я с сожалением отвернулся. Я понимал, как должно тянуться для него время. Он всегда был полон жизни, был жонглером и акробатом, искусным в фокусах, с живым умом и ловкими пальцами. В моей молодости он развлекал двор короля Шрюда быстрыми и остроумными тирадами, и всегда был самым веселым парнем в замке Баккип. Теперь его зрение, его умные пальцы и ловкое тело исчезли. Его спутниками стали боль и темнота.
— После того, как благодетель Прилкопа выкупил меня у моего «хозяина», по оскорбительно низкой цене, кстати, мы хорошенько подлечились. Его патрон был не дворянином, просто очень богатым землевладельцем. Нам очень повезло — оказалось, этот человек хорошо разбирается в легендах о Белых Пророках.