«Больше он не скажет, – сразу понял Швед. – Конспиратор, елки-палки. Чего таиться, не понимаю?»
Эта сдержанная улыбка была прекрасно известна всем без исключения сотрудникам киевского Дневного Дозора и большинству сотрудников из других городов Украины.
– Ну хорошо, – продолжал допытываться Швед. – Допустим, приехали мы в Одессу. А дальше-то что? Как город будить? Как его инициировать? А?
– Еще не знаю, – беспечно отозвался Лайк. – Я не задавался подобным вопросом, поэтому не думал на этот счет. Теперь задался. Почитаем исследования старых магов в области урбанистики, понаблюдаем, поэкспериментируем. Когда мало данных, на первое место выходит импровизация. Вот и будем… импровизировать.
Лайк кинул вниз по склону последнюю веточку, покосился на гуляющих вокруг памятника князю Владимиру людей и мягко, как куница, перетек в вертикаль.
– Пошли, – сказал он. – Я выяснил все, что хотел.
Арик встал и помог подняться Тамаре. Вскочил и Швед – одним ловким движением, оттолкнувшись от земли спиной.
«Город-Иной, – подумал Швед рассеянно. – Обладающий волей и испытывающий эмоции. С ума сойти!»
Будущий глава Причерноморского Дневного Дозора вдруг остро почувствовал, как мало он знает об окружающем мире. И это отнюдь не добавило желания занять достаточно ответственную в иерархии Иных должность. Да и вообще – было нечто странное в этом неожиданном выдвижении. Лайк, как всегда, темнил и вел какую-то сложную многоуровневую игру, понятную только ему и, может быть, еще паре таких же суперов – Ираклию, например, или Ларисе Наримановне. Швед не тешил себя напрасными иллюзиями: переиграть шефа нечего и пытаться. А значит, придется смириться и терпеть. И глядеть в оба, чтобы в один прекрасный момент вдруг не оказаться между молотом и наковальней. Ибо чем выше поднимаешься по служебной лестнице, тем сильнее бьют в случае провалов. В этом плане отношения Иных ничем не отличались от человеческих отношений. Даже пожестче были.
– Когда выезжаем-то? – хмуро спросил Арик.
– Сейчас, – сообщил Лайк, не оборачиваясь.
И правда, выехали немедленно. Сборы… Какие сборы у Иных? Темные всегда стремились к максимальной свободе, а свобода не предполагает обременение баулами с поклажей в любой дороге. Свобода – это путешествие вообще без багажа. Лайк сел за руль «Субару» со словами: «А прокатимся!» Прежде чем тронуться, он позвонил Ефиму и без всяких объяснений велел: «Выезжай в Одессу». Ефим, давно привыкший к манерам Шереметьева, лаконично ответил: «Понял, шеф!» и тут же помчался на Московскую площадь, к ближайшему рейсу «Автолюкса».
До Умани Лайк гнал, не снимая ноги с акселератора. С момента выезда из Киева скорость вообще не падала ниже сотни. Швед смутно ощущал магические воздействия Лайка по расчистке трассы, но шеф работал так быстро и виртуозно, что разобраться толком в механике и последовательности никак не удавалось. Арик с Тамарой дремали на заднем сиденье.
За Уманью Лайк вынужденно сбросил скорость: ухудшилась дорога.
– Кстати, – обратился Лайк непонятно к кому. – А распределенных в Киев девчушек кому-нибудь поручили?
Швед ничего об этом не знал, в чем честно и признался.
– Позвони кому-нибудь, пусть озаботятся, – велел Лайк.
Проще других дозвониться оказалось к Палатникову. Тот был явно наслышан об утреннем гневе шефа, поскольку поспешил уведомить, что девчонками уже второй час занимается Плакун в учебном центре на Сагайдачного и что программа их обучения, а также обучения недавно инициированного Сайринком Темного прорицателя в данный момент составляется лично им, Палатниковым. И, кстати, куда пропал Ефим? Мобильник его молчит, как партизан на допросе.
Швед ответил, мол, молодцы, так держать, а что до Ефима, то киевлянам, увы, придется некоторое время обходиться без него.
Лайк немедленно захихикал, будто старая сварливая кумушка, отчего Швед замер с трубкой в руке.