Чертыхаясь, кляня непогоду, он ввалился в квартиру весь запорошенный снегом:
— Татьяна! Тащи голик, отряхиваться будем.
Грозный окрик мужа, пустяшная просьба принести метлу, сказанная грубым тоном — знакомый сигнал: Алексей Иванович сегодня не в духе. Привыкшая за долгие годы совместной жизни к его выкрутасам, Татьяна не торопилась.
Он опять окрикнул:
— Таня!
И не так громко и уже не грубо. Засопел. Она вышла из-за печки в тот самый подходящий момент, держа в одной руке метлу, в другой конверт и доложила, улыбаясь:
— Чего изволите в первую очередь: снег сметать или письмо зачитать?
— Оставь письмо, потом почитаю, — устало отмахнулся Травин.
Стоя спиной к жене, которая счищала с пальто снег, он старался не думать о письме, но глаза его, поблуждав по комнате, то и дело натыкались на конверт, лежавший на табурете.
Он ждал письмо с опаской. 4-й Департамент Правительствующего Сената со дня на день должен был поставить точку в затянувшемся споре художника Травина и профессора Брюллова, начавшемся почти двадцать лет назад.
«Что будет, то будет», — подумал Алексей Иванович и потянулся за конвертом.
Спустя минуту-другую тишина в квартире была нарушена пронзительным криком Травина:
— Татьяна!
Вбежав в комнату, побледневшая, с испуганным лицом, увидев улыбающегося мужа, она заплакала. Алексей Иванович тут же вскочил со стула и бросился к ней. Обнимая трясущиеся плечи жены, он, пытаясь успокоить ее, приговаривал:
— Глупенькая ты моя. Все хорошо. Царь мой опыт одобрил!
Когда Татьяна успокоилась, он усадил ее напротив себя на табурет и торжественным голосом зачитал послание вице-президента Академии художеств князя Григория Григорьевича Гагарина:
«3 февраля 1864 года.
Господину назначенному академику Алексею Ивановичу Травину.
Императорская Академия художеств уведомляет назначенного академика Алексея Ивановича Травина, что древняя икона Божьей Матери, очищенная от копоти и пыли по изобретенному им способу, была представлена через господина министра императорского двора на высочайшее воззрение государя императора, и его величество изволил способ этот найти вполне удовлетворительным. Означенная икона и другой образ до половины очищенный при сем возвращаются».
— Господи! Никак мои молитвы дошли до тебя! — прошептала Татьяна, украдкой взглянув в угол на икону святого Николая Угодника.