— Что-то вы про сына своего молчите, Алексей Иванович? — сказал Порфирий. — Раньше только и разговоров было — об Иване.
Травин собрался было уходить, как и всегда тихо — встал и направился к выходу, укоряя себя в нерешительности. Начиная с осени, каждый раз отправляясь в Александро-Невскую лавру, он убеждал себя: сегодня обязательно попрошу Порфирия поговорить с сыном. У него это получится. Иван уважает священника и доверяет ему.
«И сегодня поскромничал», — подумал он, берясь за ручку двери.
Вопрос архимандрита нагнал его в этот момент.
— Дома сидит. Иногда мне помогает иконы чистить, — с привздохом ответил Травин.
— Дома, значит? Эх! — он покрутил головой. — Негоже добру молодцу без дела сидеть. Талант у него есть. Приводи ко мне. Я ему работу дам: на библейские темы картины писать.
Обо всем, что произошло в жизни Ивана в прошлом году, — от митингов протеста до нахождения в Петропавловской крепости, а затем исключения из университета — не таясь рассказал Алексей Иванович старинному другу. Порфирий выслушал Травина с невозмутимым выражением лица, а когда Алексей Иванович закончил рассказ о бедствиях сына, проронил:
— Трудно поверить, что человек, откровенно проникший любовью к искусству, русскому национальному искусству, мог стать разрушителем, возмутителем спокойствия.
— Завтра приведу! — едва сдерживаясь, чтобы не крикнуть, радостно сказал Травин и спешно вышел из кельи. Прежде чем направиться к дому, он еще долго стоял, подпирая дверь спиной, боясь пошевелиться.
Письма от профессоров Академии художеств — свидетельства на икону Божией Матери стали приходить, когда он потерял надежду. Первым прислал отзыв ректор по исторической части Федор Антонович Бруни:
«Сим свидетельствую, что представленный мне образ Божией Матери г-ном назначенным академиком Алексеем Ивановичем Травиным реставрирован удачно и весьма хорошо. Июля 7 дня 1862 года Ректор Императорской Академии художеств, действительный статский советник Ф. Бруни».
Спустя 10 дней написал ему ректор по архитектурной части Константин Андреевич Тон:
«Сим свидетельствую, что представленную мне г-ном назначенным академиком Алексеем Ивановичем Травиным икону с изображением Божией Матери, вычищенную от копоти лика и проч.; без повреждений ретуши древней живописи, я нахожу вполне удовлетворительно, и таковой способ реставрирования приносит очевидную пользу.
Ректор Императорской Академии художеств, действительный статский советник, архитектор Константин Тон».
Прислали свидетельства профессора Петр Васильевич Басин и Алексей Тарасович Марков.
Сложив ответы в папку, Травин направился в Александро-Невскую Лавру к архимандриту Успенскому. Порфирий критически отнесся к отзывам профессоров, сказав, дескать, могли бы красноречивее высказаться. Потом сел за писание отзыва сам:
«Представитель сего академик Алексей Травин изобретенным им способом снял грязь, копоть и пятна со значительного количества древнейших икон письма нигерского, абиссинского, коптского, грузинского и греческого, собранных мною в путешествиях моих по Востоку. И вычистил так, что они стали как новые, тогда как до чистки едва заметны были на них святые лики и прочие черты, но вычистил их без всякой ретушевки, то есть не поправляя их своею кистью.
Опыт такого очищения он произвел при мне на иконе Божьей Матери грузинского письма и совершенно удостоверил меня в превосходстве изобретенного им способа очищения святых икон. В том же удовлетворили меня и греческие надписи на иконах, оказавшиеся ясными после чистки. Ясно было, что г-н Травин, не знающий греческого языка, не изменил древних святынь моих, а только очистил их. Иначе он сгладил бы или испортил бы не известные ему письмена на них.
Почитаю долгом своим сказать и то, что весьма хорошо вычищены им мои старинные иконы, писанные восковыми красками и составленные из мельчащей высокомастичной мозаике. Таких икон он бы и поновить бы не мог своею кистью, потому что искусство писать восковыми красками давно утрачено и неизвестно нынешним художникам во всем мире, да и составлением икон из разноцветной мозаики никто теперь не занимается.
Итак, после многих весьма удачных опытов изобретенный г-ном Травиным способ очищения святых икон, писанных яичными и восковыми красками, составленными из высокомастичной мозаики, оказывается превосходным — свидетельство свое подтверждаю приложением именной печати моей.