— Мало ли, — пожал плечами Дасти, отчего дернулся и локоть Артема. — Может, выпало что-нибудь…
«Ага, — недовольно подумал Артем. — Так бы я и бросил все, что выпало из „Колибри“, и ушел с полянки! Когда в кармане только нож-зажигалка, а ты на чужой планете! Точнее даже — над чужой планетой!»
Он машинально потрогал единственное (ну, кроме одежды и ботинок), что напоминало о болтающемся на орбите лайнере — складной нож. Почему-то не отобранный при обыске, который перво-наперво учинили ему эти странноватые ребята. Скорее всего они просто не поняли, что это нож. Или не сумели открыть молнию на кармане и решили, что это деталь комбинезона. Сами-то в шкурах. Неплохо, впрочем, выделанных. Хотя что Артем понимает в выделке шкур? А ничего. Но одежда аборигенов выглядит довольно ладной. И сшита аккуратно — стежки ровные, будто на джинсах, только покрупнее.
— Что делать-то будем? — спросил приятеля Тан; Артем сразу отвлекся от модельерских мыслей.
— Я ж сказал: поглядим на эту глотку, не лишне, — ответил Дасти. Локоть Артема он уже отпустил.
— А потом?
— Потом — назад, к вам на Лист. Не ночевать же тут… Ах ты!
Дасти даже запнулся.
— Ага, — удовлетворенно проворчал Тан. — Дошло!
«О чем это они?» — Артем насторожился и озаботился.
— Дошло, — подтвердил Дасти. — Слушай, а если не крылья, если медузу или науса запрячь?
— Долго. — Тан отрицательно покачал головой и, не меняя темпа, углубился в совершенно с виду непроходимые заросли местных сосенок. — Боюсь, до темноты не изловим! Да и поводков у нас нет, а лиану путную искать — сам знаешь…
Некоторое время Тан и Дасти молча размышляли на ходу, а Артем был слишком занят, чтобы размышлять вместе с ними — продирался сквозь тесный хвойный строй.
— А давай ты к логвиту мотнешься, — предложил Дасти, — а я тут с ним побуду.
Тан не ответил — продолжал думать. Долго, минуты две.
— Ладно, — согласился он. — Пока так, а там видно будет.
Артем так и не понял, кто кого привел на злополучную полянку — он аборигенов или аборигены его. Но не узнать спасительное дерево, шрам на почве наискось и до сих пор заметные следы от посадочных опор «Колибри» было невозможно.
Новоявленного Робинзона, оперативно нашедшего на летающем острове сразу двух Пятниц, пробрала запоздалая нервная дрожь.
«А ведь мог бы следом за катером, — подумал вдруг Артем, ощущая себя крайне неуютно. — И валялся бы сейчас влажным винегретом где-нибудь на скалах двумя километрами ниже… Ёлки-палки, чтобы не сказать грубее…»
Глава восьмая