— Убить гоблина не так просто, — пояснила Лира, — ну для тебя, конечно. Эти зеленушки очень шустрые.
А далее рассказала совсем удивительные вещи. Основные расы все очень разные. Эльфы долго живут, но страшно медлительны. Особая магия помогает им стрелять из лука. А другая магия делает их непревзойденными мастерами маскировки. Правда, только в лесу, но и это не мало. А вот в ближнем бою они никакие. Даже такой олух, как ее ученик, уже сейчас уделает эльфийского мастера меча или копья. Просто за счет скорости.
Орки очень сильны, но тоже медлительны, хотя и не как эльфы. И для тренированного мечника орк не проблема. И Андрей уже может почти на равных драться с орком на легких мечах, если серо-зеленому вдруг взбредет в голову взять в руки такую «зубочистку». Орки любят тяжелое оружие. И в случае стычки, на обращая внимания на раны, просто будут буром переть вперед, пока не попадут по противнику хоть раз. Чего и хватит.
Гномы не сильнее человека. Но намного выносливее. И, опять же, чуть медлительнее. С человеком в поединке гному не равняться. Длинна рук, она, понимаешь-ли, имеет значение. Преимущество гномов — плотный строй и древковое тяжелое оружие. Особенно любят алебарды. В тесных же тоннелях используют молоты, топоры и кирки.
Гоблины — самая короткоживущая раса. Лет сорок максимум. Но за счет этого очень шустрые. Или наоборот. Еще они весьма живучие. Их оружие — легкие копья, всякие дротики и метательные ножи. Часто отравленные. Но меткости им учиться и учиться.
А люди — они вечно вторые. Стреляют хуже эльфов, уступают силой оркам, выносливостью гномам, скоростью гоблинам. Но суммарно получаются самыми лучшими бойцами. Если тренироваться, само-собой.
— А почему же этот убийца, если такой живучий, так быстро помер? — не понял Андрей.
— Как это почему? — удивилась вопросу Лира, — ты же ему кишки выпустил, а это знаешь-ли, больно. Это не твоя дырка в плече. Вот он и позвал богиню легкой смерти.
— Чего? — не понял Дубов, но по округлившимся глазам собеседницы понял, что сейчас ляпнул что-то совсем не в тему и выдает себя с головой, так что решил выкручиваться самым доступным способом, — а ну да…
— Ну да. Даже если он подонок последний, все равно такое попросить может, — слегка задумчиво протянула амазонка, но что-то у нее в глазах все равно мелькнуло.
В попытке сгладить какой-то непонятный конфуз, Дубов попросил рассказать о разных ранах и точках, куда надо бить чтобы убить сразу, или не убивать, но вывести из строя и тому подобное.
Наставница вроде расслабилась и пустилась в пространные пояснения. Тема явно ей была знакома и хорошо выстрадана.
Вечером призрак похвалил человека:
— А ты молодец, здорово выкрутился! Перевел тему на животрепещущую для любого воина!
— А вот ты, мой прозрачный профессор со знаниями не от мира сего, совсем не молодец! — разозлился Дубов, — рассказывай давай, о чем речь была? Что такого важного ты мне забыл рассказать?
— Ну, понимаешь, — смутился Мигуэнци, — это так общеизвестно, что я и не подумал… Понимаешь-ли, в нашем мире, если человеку, или любому другому разумному, или даже животному очень плохо, то он может попросить богиню легкой смерти о, собственно, смерти.
— Ой, дурень духовный! И ты такое не рассказал?
— У-у-у, — покаянно провыл призрак.
— Давай подробности! Когда это работает? Все что знаешь!
— Ну, в общем, здесь, если плохо очень и выхода нет, то бог, сейчас это богиня Киниостия, дарует легкую смерть. Но если есть еще какой шанс, то только по просьбе. Поэтому и нет жестоких пыток, так как бесполезно.