— А в ящик, я так понимаю, надо денег кинуть? Для срабатывания.
— Да. Кинуть. Но не обязательно денег. Хоть камушек. Главное своей рукой. Но кидают все таки чаще деньги. Из уважения.
— Какие у вас нетребовательные боги. Камни, пуговицы… все за жертву сойдет, — удивился Дубов.
— Нет, нет. Большинство богов все-таки что-то ценное предпочитают. А жрецы тем более.
— То есть это одна Киниостия такая правильная?
— Она вообще уникальна! — охотно подтвердил Мигуэнци. — Она еще обязательно каждому сообщает, что его просьба услышана. А такое мало кто из богов делает.
— А как? Молнией в алтарь бьет?
— Голос в голове говорит «твоя просьба услышана» ну и какая именно.
— Значит ты ходил? Заказывал. И почему тебе не помогло?
— Да… ходил. Но потом отменил. Как-то опасался, что не так сработать может. Молод я был. Не предусмотрителен. Да и не факт, что помогло бы. Это же был ритуал переселения. И крайне редкий. А я тогда жить хотел, а не умереть. Вот и не сформировал посыл, — грустно закончил бывший ученый.
— Зато призраком стал. И как-никак существуешь, — попробовал его успокоить Андрей. — И знаешь что? Я вот что-то сильно захотел сходить в местный храмовый или божественный квартал.
Вообще, в Горденсе было несколько храмов, разбросанных по всему городу. Но все эти храмы принадлежали некоторым основным богам. Андрей, правда, ни разу еще не заходил внутрь ни одного из них, опасаясь, что его могут там разоблачить как иномирянина. Что же касается всяческих храмов, базилик, часовен, да и просто алтарей множества мелких богов, то почти все они были собраны в специальном квартале. Для удобства, так сказать, массового поклонения прихожан. Сейчас Дубов стоял перед воротами в этот огороженный квартал и смотрел на целый ряд лотков, где бойко меняли золотые и просто крупные медные монеты на самые мелкие медяки.
Эти же менялы за медяк рассказывали желающим, где найти святилище требуемого им божка. Причем, даже такие профессионалы время от времени заглядывали в свои записи. Тут же крутились толпы мелких детей, которые предлагали за несколько медяков отвести страждущего прямо до нужного адреса, или хотя бы, квартала.
Напарники решили, для начала, просто оглядеться и прошли внутрь. Прямо от ворот начиналось скопление небольших храмов сгруппированных в пронумерованные квартальчики. На каждом культовом сооружении было написано имя бога и сфера его ответственности. Далее начинались и вовсе скопления просто алтарей. Некоторые были украшены тематическими картинками, другие же были просто аккуратно обработанными кусками камня. Но надписи были на всех. Как и огромные каменные копилки с прорезью рядом.
Тут и там бродило немало страждущих помолиться тому или иному богу. Разыскивали нужный алтарь, бросали в прорезь монетку и на минуту замирали. Возносили хвалу богу и озвучивали просьбу. Некоторые про себя, а большинство вслух. От этого стоял постоянный гул. Андрей прислушался к просьбам. «О добрый, Унаох! Пошли моей свинье большой выводок крепких поросят!» — просил крестьянин бога свиноводства. Чуть далее хорошо одетый, но какой-то затравленный, мужичок кинул целый золотой в копилку бога водных путей и горячо зашептал, предварительно внимательно прочитав имя бога: «Благодарю тебя, Шаштрундо, и молюсь тебе! И молю тебя, о великий, отправь мою тещу, поскорее домой, тем же путем, что она приплыла сюда!»
— А здорово тут придумали! Все потребности отправляются быстро и удобно! — восхитился Андрей, — и что? Прям так можно решить все проблемы?
— Ну нет же, — прошептал Мигуэнци из своего артефакта, — просить-то, что угодно можно. А что уж выполнить и насколько, это уже бог решает. Далеко не всегда полностью просьбу выполнит. Но хоть чем-то поможет наверняка. И чем мельче просьба, тем больше вероятность успеха. Попросит, к примеру, кто-нибудь, чтобы бог торговли помог разбогатеть, и черта с два он так прям от бога богатство получит. А если попросить, чтобы у телеги с товаром колесо не отвалилось в дороге, то вероятность успеха уже намного больше. Хотя и в первом случае хоть на какую-то помощь рассчитывать можно.
Тут им навстречу попалась замечательная процессия. Во главе шагал солидный или, проще говоря, очень жирный жрец-человек в рясе золотистого цвета с большим количеством золотых украшений. Затем шли два жреца, человек и гном, в белых рясах с широкой желтой каймой и вышивкой и с золотыми цепями поскромнее. И в конце четверо здоровенных орков, вероятно послушников, в серых рясах с узкой желтой каймой и с тонкими цепями. Но вооруженные буквально с ног до головы. Двое из орков тащили здоровенный сундук.
Процессия подходила к копилкам. Два орка поднимали тяжелую крышку. Далее вступали в работу рядовые жрецы. Они доставали из сундука пустой мешок, ссыпали в него монеты, как правило медные, но попадались и золотые и, совсем редко, серебряные. Далее мешок опечатывался, подписывался и отправлялся в сундук. Толстяк только наблюдал, поминутно отдуваясь и стирая пот носовым платком размером с банное полотенце. Платок тоже был с золотистой каймой.
— Ну я понимаю, что они инкассируют добычу, — задумчиво произнес Андрей, — но охрана зачем? Кто-то грабит жрецов? Боги не обидятся?