Петер бросился к свёртку, который принёс, — но в это время в пещеру вернулись мальчишки.
— Ну вот!
— Всё!
— Мы вымыли руки! И даже умылись, смотри, Петер, смотри!
— Мы можем садиться, Петер?
— Обед, пора обедать!
Он смотрел на них пустым взглядом, затем кивнул и поплёлся обратно.
— Речь... — начал было низушек, но на него шикнули.
— Ешьте, — велел Петер. — Ешьте поскорей! Сегодня ним понадобится много сил! Сегодня, — сказал он тихо, — нас ждёт самое невероятное приключение. Самое захватывающее.
Они ели молча, торопливо, хватали куски руками, чавкали. Мойра решила, что не станет требовать от них, что бы они соблюдали правила приличия. Не сегодня, по крайней море. Не сейчас.
Прошло минут пять или семь, и Петер вроде бы немного оживился. Он начал шутить, поддразнивать мальчишек, вспоминал переделки, в которых им довелось побывать (и о которых, судя по выражению лиц, мальчишки знать не знали). Впрочем, все поддакивали и придумывали на ходу подробности.
— ...И тогда тритоны с Межи проводили нас до острова и не дали зитрионам напасть на нас. Хотя, конечно, зитрионы нам ничего бы не сделали, кишка у них тонка! В конце концов, кто самый отважный человек на свете?
— Ты! Конечно, ты!
— Кого не испугать никаким врагам?
— Тебя, кого ж ещё!
— А самое доброе сердце у кого?!
— У тебя, Петер! У тебя!
— И что мы сделали дальше?
— Ты решил, что мы... э-э-э... что нам лучше бы вернуться и показать им, что к чему.
— И мы так и сделали, верно? Х-ха! Это был знатный бой. Не такой уж кровавый, бывали и похлещё, но всё- таки славный. — Он откинулся на спинку кресла и хмыкнул.