И больше долгое время Иван Николаевич не надоедал своему директору расспросами, как завершилась его беседа, какие распахнулись перспективы защиты азера от местной мафии – или, наоборот, перспективы сузились?.. Своих исследовательских дел и проблем было выше крыши… Ведь надо было торопиться и писать новый аван-проект по развитию нового перспективного суперкомпьютера «Электроника ССБИС» на принципиально новой элементно-технологической базе «Электроника СССБИС-2» и «Электроника СССБИС-3», при расшифровке новой аббревиатуры СССБИС как сверхскоростные сверхбольшие интегральные схемы… Сколько тогда было совещаний и командировок Ивана Николаевича на передовые микроэлектронные предприятия: и в Минск на «Интеграл», и в Киев на «Кристалл», и в Воронеж на «Электронику», Ленинградскую «Светлану». Конечно, базовым предприятием для производства элементной базы советского Крея или «Электроники ССБИС» был Зеленоградский Микрон, как запасный вариант «Ангстрем», но совещания в Научном центре у гендиректора Дьякова, где присутствовали Владимир Андреевич и Иван Николаевич, показывали, что Зеленоград захлебывается на текущих разработках, а на перспективу работать не в состоянии. Пока или вообще – вот в чем был вопрос…
Надо отдать должное прозорливости Владимира Андреевича, по– своему гордившимся тем, что его ученик имеет, через свои внедрения первоклассных программных продуктов и измерительных стендов, теснейшие связи со всеми ведущими электронными предприятиями страны, но бросившего с горечью:
– Скоро весь производственный электронный хайтек накроется медным тазом… А там и фирмы союзных республик могут обанкротиться… Сосредоточься, Иван, на Зеленограде и Воронеже с Ленинградом… Денег все меньше и меньше на НИР и НИОКР, что в МЭПе и что в академии…
И зачастил Иван на Воронежскую «Электронику» и Ленинградскую «Светлану», зондируя по старым научным связям возможности организации перспективных прорывных тем…
А ближе к глубокой осени и зиме Ивана Николаевича ожидал первый неприятный сюрприз. Он узнал, что его кандидатуру не будут рассматривать на Ученом Совете института. Случайно узнал от ученого секретаря, что выдвигают первого заместителя главного конструктора «Электроники ССБИС», а его кандидатуру рассматривать не будут на предмет выдвижения. Он уже был наслышан от более опытных и искушенных коллег, что правом выдвижения на вакансию членкора обладают действительные члены академии. Просить о личном выдвижении его кандидатуры он постеснялся, но решился задать «иносказательный» вопрос тет-а-тет своему директору после какого-то совещания:
– Как-то сдвинулось тонкое дело с азербайджанским академиком?.. Есть подвижки?..
– Двинулось и застыло на полпути, Иван, не пригодился твой звонок и мой контакт с тем… как его… ничего не дал… Так-то вот…
Иван Николаевич понял, что проверенный вариант «ты мне, я тебе» не сработал в нынешних перестроечных, сумбурных временах. Ну, не плакать же и сходить с ума по такому глупому поводу… Работать дальше, как ни в чем не бывало… И он запахал пуще прежнего, благо, что какой-то творческий кураж почуял и сумел быстро прогнать легкое чувство «ученой зависти», когда узнал, что на этих выборах провели в членкоры по специальностям, по которым и он мог бы баллотироваться, достойные его коллеги и старые знакомые Борис Васильевич и Витя Рыжиков, ставленники пробивного академика Камиля Ахметовича, которому Иван Николаевич отказал в сотрудничестве. Был только легкий укол уязвленного ученого честолюбия: «Побеждать надо вовремя, иначе поражение не заставит себя ждать».
Но был и мощный оптимистический призыв изнутри мятежной «неподлеглой» души: «Не суетись по пустякам, старик, все впереди и все только начинается». В конце концов для независимого ученого мерина, то бишь независимого исследователя в его 41 год все на свете не кончается, не накрывается бездарно медным тазом, а все только начинается. Как тут не вспомнить фразу героини из фильма «Москва слезами не верит», сказанную по какому-то поводу: «В сорок лет все только начинается».
Иван Николаевич в конце декабря выехал вечерним поездом в Воронеж на «Электронику», только на один полный день, с одной ночевкой в заводской гостинице для решающего контакта с руководством отдела, занимающихся разработкой схем на основе поликремниевых технологий сверхсамосовмещения. Единственным соседом в четырехместном купе оказался бледный, нездорового вида инженер из Ростова. Предложил выпить «за компанию», Иван Николаевич вежливо отказался, объяснив, что с утра должен быть в форме для ответственного мозгового штурма трезвым, как стекло.
– Один пить не буду, плохая идея, – заключил инженер-тёзка, тоже Иван, но с другим отчеством Иванович. – Потерплю, увы…
– Почему, увы, Иван?
– Потому что, выпивши, я бы прогнал тревожащие душу, опасные мысли. А трезвым от этих дюже опасных мыслей не отделаешься… Бессонницей мучаюсь… В стране бардак, в душе бардак, в голове бардак… Какой там сон, Иван Николаевич…
– Называйте меня Иваном, так мне как-то веселее, вы же старше меня, поопытней…
– Кому нужен мой опыт?.. Школа, армия, институт, женитьба, развод и иллюзии счастья, разбитые перестройкой… Только, помяни меня добрым словом, если вспомнишь, эта чертова перестройка скоро закончится жуткой перестрелкой, когда свои будут пулять по своим на радость чужакам…
– А чего так мрачно, инженер Иван?
– Накипело, завлаб Иван.
«Может, надо было бы опрокинуть одну рюмашку с инженером, подумал Иван Николаевич. – Впрочем, его бледность и душевная тревога мне не понравились с первого взгляда. Он немного не в себе. Нет, он сильно не в себе. Успокаивать его или укладываться спать?.. Не знаю, только его мрачное состояние и мне передалось, не отогнать…»
– Не волнуйтесь, все пройдет, потому что все плохое, как, впрочем, все хорошее на земле проходит…
– Ничего себе, успокоили, все пройдет и все проходит.
ebooksa