— Огневика можно попробовать обездвижить, — начал я излагать план. — Например, мешком палача или гарротой. Или оглушить. Только нужно сделать это так, чтобы второй боец не мешал. Потому что, если водник или криомастер возьмет меня под контроль… Кстати, какая у вас сила, Александр Васильевич?
Я взглянул на Морозова, и глава кустодиев пожал плечами:
— Воздух, — спокойно ответил он, но что-то в его голосе показалось мне подозрительным. В нем послышалось лукавство.
— Значит, попытаюсь в самом начале дуэли заблокировать своего противника. И второму Минину придется биться с двумя, — предложил я.
— Неплохой план, Павел Филиппович, — согласился со мной Александр Васильевич. — Вот бы еще потренироваться… Филипп Петрович, вы же владеете огнем?
Чехов кивнул, и Морозов довольно улыбнулся:
— Вы не будете против, если мы проведем несколько тренировочных боев? Правда криомастер в нашей группе только один…
Филипп Петрович открыл было рот, чтобы что-то заявить, но не стал комментировать. Просто кивнул и бросил:
— Хорошо.
Александр Васильевич вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов нужный номер, нажал на кнопку вызова:
— Стас, — начал он, — Минины вызвали нас на первый бой. И один из завтрашних бойцов будет криомастером. Не мог бы ты быть любезным и немного потренироваться с Павлом Филипповичем перед завтрашней дуэлью? Ему бы это совсем не помешало. Большое спасибо.
Он отменил вызов, убрал телефон в карман и обернулся к нам:
— Ну вот. Скоро потренируемся.
Зимин и правда прибыл очень быстро. Не успели мы допить чай, как в дверь коротко постучали. Я, Александр и Филипп Петрович встали из-за стола. Компанию нам решила составить Софья Яковлевна.
Гость ждал нас у дверей, покачиваясь с пятки на носок. Он был одет в светлую рубаху и простые тренировочные штаны. Волосы оказались влажными, словно наш новый родич решил искупаться в озере. Впрочем, это вполне могло быть правдой, учитывая, что холод Стасу не вредил. Заметив Филиппа Петровича, гость улыбнулся и хрипло произнес:
— Добрый вечер, мастер Чехов.
Обращение было адресовано моему отцу. Тот кивнул, но все же произнес, пусть и через силу:
— Добрый, Станислав… Александрович. Не знал, что вы служите кустодием.
Зимин развел руки в стороны:
— Я верен Императору и Империи. И стою на страже монаршей семьи и строя. Так же как и вы, мастер Чехов.