Нина обернулась и ласково почесала Парсли за ушами.
– Ты просто чудо, парень!
Парсли лизнул ей руку. Леннокс оглянулся.
– Ты уж слишком сентиментальна с этим псом.
– Он ведь такой симпатичный!
«Симпатичнее, чем ты того заслуживаешь», – подумала Нина, но вслух ничего не сказала.
– Кейт тоже постоянно твердила, что он слишком хорош для меня, – заметил Леннокс, явно прочитав ее мысли.
Они молча ехали по изрезанной колеями дороге. На ней оказалось куда больше машин, чем обычно, – то есть обычно здесь их вообще не было, – и почти все направлялись в сторону Коран-Мор. Машины были битком набиты веселыми возбужденными людьми, включая, слава богу, множество белых платьев и девушек, которые буквально торчали из корсетов. Нина смотрела в окно, поскольку Леннокс, как всегда, разговаривать не желал. Вечер был ясным и мечтательным, по небу лишь кое-где проплывали пухлые облачка.
– А как твой машинист? – совершенно неожиданно сдавленным голосом спросил Леннокс.
Нина изумленно уставилась на него:
– Не поняла…
– Я имел в виду, он приедет?
– Э-э-э… Нет. Разумеется, нет! Это было… это не…
Леннокс бросил на нее быстрый взгляд:
– Не совсем то, что ты воображала?
В машине наступило долгое молчание.
– Он… ну, оказалось, что у него уже есть семья. – Нине противно было признавать это, произносить вслух. – Только это совершенно тебя не касается.
Леннокс опять замолчал, похлопал по голове пса, протиснувшегося между двумя передними сиденьями.
– Извини, – сказал он наконец. – Я не должен был спрашивать. Но у меня было насчет него какое-то неприятное чувство… или предчувствие. Возможно, из-за того, что он не хотел смотреть мне в глаза.
– Может быть, он просто счел тебя раздражительным и неприятным? – предположила Нина.