Преодоление безразличия. Нахождение смысла во время перемен

Дело здесь, в сущности, не в том, что и сколько мы получили и способны ли отдать в том же количестве, а в нашей готовности свободно черпать ресурсы из источника и отдавать миру. Эти ресурсы находятся в нашем свободном распоряжении в той мере, в какой мы готовы их реализовать и ими поделиться. Интересно, что научная психология не обнаружила этот феномен, но при этом он заслуживает нашего внимания (уже хотя бы потому, что радикально отличается от обычной ресурсной модели, которая считается универсальной). С одной стороны, потому что здесь обнаруживается очевидное, совершенно бытовое доказательство против натуралистической механизации человеческой личности. С другой стороны, потому что клиническое и терапевтическое значение этого доказательства нельзя переоценить. Скольким людям внушали, что они не могут любить, потому что их никогда не любили или любили мало? Сколько популярных психологических бестселлеров советуют читателям сначала думать о себе и о том, что они получают, и только потом – о том, что они могли бы передавать в мир? Именно из-за таких советов сокращаются человеческие ресурсы, которые раскрываются в отдаче, а не в ожидании и получении. И сколько благожелательности, в которой так нуждается наш мир, он теряет из-за того, что мы упускаем возможности творить добро, которого раньше не получили? Мир мог бы стать несравненно богаче. И как много теряет наша собственная история жизни, когда мы верим, что в ее главы можно вписать лишь столько любви, дружбы и щедрости, сколько мы получили сами!

Перед тем как подробно рассмотреть это, для дальнейших рассуждений мы должны запомнить три вывода. Во-первых, человек способен освободиться от зависимости, связанной с тем, что он получил. Во-вторых, делая это, он обогащает не только других, но и себя самого. Это исцеляет и действует благотворно на него и других. Насколько это благотворно, показывает приведенный выше пример психолога, который, заботясь о других, превратил недостаток любви к себе в беспрецедентную самоотдачу и дал миру исцеление и поддержку. Если бы он действовал чисто механистически, все бы свелось только к отсутствию такого исцеляющего поведения. В-третьих, невозможный с точки зрения законов физики «приток энергии вне описанного физического пространства» не только реален, но и является правилом, если человек активно участвует в жизни и готов обращать внимание не только на себя и собственные интересы.

Лишь в обращении к чему-то или кому-то другому, судя по всему, может быть искоренен простой детерминизм, который работает в остальной природе. Забота о другом освобождает Я от узости субъективности и ведет его обратно к предназначенной ему свободе. Позже мы еще вернемся к этому выводу, так как он красной нитью проходит через наше путешествие в поисках путей преодоления безразличия.

Вероятно, мы не понимаем, как и каким образом это возможно. Но есть нечто сильнее, чем наше удивление тому, что некоторые вещи устроены лучшим и более великодушным образом, чем мы изначально предполагали.

Итак, существует общечеловеческий феномен, и его можно наблюдать непосредственно каждый день. Этот феномен, в сущности, дает одно лишь преимущество: тот, кто свободно отдает и делится, становится богаче в той мере, в какой это делает. Получатель или объект нашей заботы приобретает ценный опыт в мире, который казался ему холодным: он принимает подарок в виде заботы, дружбы, любви, утешения или поддержки без какого-либо ответного или предварительного действия со своей стороны. А наблюдатели или свидетели подобного получают возможность следовать этому примеру и тоже войти в поток отдачи.

Примеры такого поведения требуются именно потому, что данный феномен, кажется, противоречит, во-первых, духу времени, а во-вторых, всем известным и наблюдаемым физическим законам сохранения энергии, поэтому его непросто вывести теоретически. Возможно, мы просто забыли, или не верили никогда, или не считали возможным, что определенные душевные и духовные отношения в мире связаны с гораздо большей доброжелательностью, дружелюбием, утверждением жизни и смысла, чем мы предполагали. Другими словами, мир, бытие и прежде всего человек всегда готовы к неожиданным переменам, но их осуществление не в последнюю очередь зависит от того, готов ли человек выйти за собственные рамки привычного и позволить удивляться себе и миру. Для этого нужно всего лишь немного открытости и некая мера общего доверия, которое не только учитывает, какими вещи являются, но и придает значение тому, какими они могли бы и должны стать. То есть, если мы рисуем карту мира, важны не только координаты уже известных территорий, но и те крупные области, которые еще надлежит открыть и сделать пригодными для обитания.

Ответственность в центре свободы

Не забывать о надежде и о других людях, потому что это разумно

Открытость связана с понятием, которое все реже встречается в актуальных рассуждениях о человеке и мировом кризисе эпохи постмодерна, – с надеждой. Имеется в виду надежда на благополучное человеческое существование и сосуществование в целом, при котором отдельный человек сконцентрирован не только на удовлетворении собственных потребностей. Здесь мы можем сделать интересное наблюдение: если мы готовы проявлять надежду не только в отношении себя (как ожидание, что будут удовлетворены наши собственные желания, мечты и цели), но и в целом в отношении мира или хотя бы нашего непосредственного окружения, то часто, словно само по себе, возникает чувство оживленности. Оно указывает на то, что открытость миру и контактность с ним заложены в человеке по природе. Говоря проще, человек чувствует себя хорошо, когда он является идеалистом. Потому что это чувство оживленности показывает ему, что для него естественно и правильно беспокоиться не только о том, все ли хорошо у него самого, но и о том, для чего он может пригодиться, каковы его задачи и испытания в этот момент и в этом месте.

Возникающее чувство оживленности при этом гораздо больше, чем просто чувство (язык не дает нам здесь почувствовать разницу), потому что на экзистенциальном уровне оно также свидетельствует о том, что мы снова нашли связь со всей полнотой жизненных возможностей, что мы снова в игре, что мы пришли туда, где жизнь действительно происходит, – во взаимодействии и согласованности сил, а не в изоляции, которая угрожала бы нам при эгоцентричном взгляде на жизнь. Если мы настроимся на такое взаимодействие и согласованность сил, если мы будем готовы соединить свои силы с силами других, тогда, возможно, впервые возникнет подобие равновесия наших сильных и слабых сторон. Еще не будет достигнута справедливость, надежду на которую нам не стоит оставлять, но установится немного больше равновесия, чем если бы мы не вступали в жизнь со всеми нашими сильными и слабыми сторонами.

Причина очевидна, ведь описанные здесь связи не очень сложны: если мы разделим свои сильные стороны и способности с другими и поставим их на службу жизни, тогда им найдется лучшее из возможных применений: они обратятся к тем жизненным областям, которые ждут именно этого вклада; там они займут место, предназначенное именно для них. А наши слабые стороны тоже найдут себе применение, так как дадут другому возможность и место применить его способности – там, где мы нуждаемся в его помощи и поддержке, он, возможно, сумеет успешно доказать свою пригодность. Таким образом, наш недостаток станет возможностью для другого проявить лучшее в себе – не только обладать определенной способностью, но и активно действовать для кого-то или чего-то. А его недостатки, в свою очередь, дают нам шанс оказать ему помощь в другой области.

Это обстоятельство мы тоже быстро понимаем: ни один человек не является островом, и наши недостатки и достоинства, кажется, распределены так, чтобы дополнять друг друга. И значит, они не должны оставаться лишь нашими недостатками и достоинствами, а должны стать тесным переплетением различных качеств, которые являются целым лишь в общем слиянии. Говоря проще, слепой может нести хромого, а хромой – указывать слепому дорогу. Оба доказывают в этом случае, что человек имеет гораздо больше, чем просто способность компенсировать определенные недостатки. Они снова доказывают, что в руках человека даже недостаток может свидетельствовать о силе.

Примечательно, что большая часть гармоничных построений природы основывается на подобном обоюдном дополнении и сотрудничестве. Но именно человек, который к тому же обладает способностью к языковой коммуникации и достаточно свободным, по сравнению с остальной природой, интеллектом, совсем забыл об этих простых связях и приспособился к жизненным моделям, которые, в сущности, не имеют преимуществ в долгосрочной перспективе. В качестве естественных они предполагают позиции «один против другого» и «только для меня» и отрезают человека от экономики любви.

Здесь мы снова видим, почему широко распространенные рецепты популярной психологической литературы настолько несерьезны. Часто можно услышать или прочитать, что, если мы хотим, чтобы дела у нас шли хорошо, нужно перестать думать о других и начать думать о себе. Нужно начать жить по полной, думая прежде всего о собственном благополучии.

Известный австрийский клинический психолог и психотерапевт Элизабет Лукас в проницательном исследовании предположила, что этот совет был вполне полезным, важным и действенным раньше[39]: психология и консультирование должны не в последнюю очередь корректировать распространенные позиции, усложняющие жизнь, и, может быть, раньше психологам приходилось иметь дело со случаями одностороннего и преувеличенного самопожертвования, в противовес которым нужно было мотивировать людей не забывать о себе окончательно. Но сегодня призывать людей думать больше о самих себе и таким образом противостоять духу времени является плохим советом, потому что этот призыв будет стимулировать и без того широко распространенную тенденцию во что бы то ни стало удовлетворять за счет других только свои потребности. Если раньше советы о том, как научиться «искусству быть эгоистом», были благонамеренны, то сегодня, во времена распространяющегося эгоцентризма, они уже не помогут. Но прежде всего, они основываются на применении физических законов сохранения энергии к духовным феноменам, которые касаются личности и ее экзистенциальных отношений, а это недопустимо. Во-первых, эти советы мешают человеку вести упорядоченную и наполненную жизнь в добром сотрудничестве с другими, во-вторых, они сводят на нет собственно человечное в человеке на экзистенциальном уровне – его способность видеть не только себя, но и других и другое, проявлять заботу, посвящать себя другим и отдавать что-то, даже если биология или инстинкт не диктует ему этого. Иными словами, такие жизненные модели отрицают сущность вещей и природу человека, так же как и потребность мира – его постоянное предложение к нам брать на себя осмысленные задачи, которые без нашего участия не смогли бы осуществиться. Но если мы будем отрицать сущность вещей, то закономерным следствием этого станет лишь частичное выполнение правил жизни, вытекающих из сущности мира и вещей, или вообще невыполнение этих правил. А что касается совета ждать заботы от других, возможно, желать ее, претендовать на нее или даже требовать, потому что это «хорошо для нас», то нужно сказать, что это не хорошо ни для нас, ни для других, поскольку ставит преграду между нами и теми ресурсами, которые, как мы понимаем, доступны для нас в любое время и безоговорочно, но в той мере, в какой мы готовы свободно ими делиться.

Это ведет к дефициту там, где его не должно быть. Ведь если все будут ждать активной деятельности, заботы, дружбы и поддержки от других, то это будет, безусловно, долгое ожидание, и оно будет длиться до тех пор, пока кто-то не сподвигнется, вопреки выжидательной позиции и якобы оправданным претензиям, перешагнуть через собственную тень, проявить интерес и щедрость там, где раньше царило лишь укоризненное молчание. Что необходимо в этой ситуации, так это чья-то готовность покончить с ожиданиями и совершить авансовое действие. Мы можем лишь смело проститься с упреком, что человек не может совершить авансового действия, то есть не может действовать, если до этого не получил чего-то с другой стороны, и отнести его к психологическим мифам. Это еще одна свобода – мы в любой момент можем начать осознавать ее. Почему бы не сделать этого прямо сейчас?

Неосознанная радость повседневности

Как бы ни мотивировала описанная нами экзистенциальная модель ресурсов, в современном обществе благосостояния нам все же приходится подталкивать к ней человека. К сожалению, приходится уверять его в том, что он и так имеет свободный доступ к энергии и ресурсам. Вероятно, мы исходим из того, что большинство из нас изначально получило недостаточно и только от нас зависит, сделаем ли мы первый смелый шаг и перепрыгнем ли через собственную тень, поставим ли себя первыми в цепи достойных событий, несмотря на то что нас самих не баловали добротой.

При этом данные психотерапевтических сеансов говорят: большинство людей, утверждающих, что они мало получили или не получили ничего, что можно было бы передать другим, в корне заблуждаются в отношении не только своей жизни, но и себя самих.

Нередко во время беседы с пациентом можно услышать жалобы на то, что в его жизни все плохо. При дальнейших расспросах выясняется, что у него по большей части все хорошо – он просто не обращает внимания на множество положительных моментов, которые обогащают его повседневность. То хорошее, что есть в его жизни, стало жертвой его претензий, и он считает себя беднее, чем на самом деле есть. Например, его дети здоровы, у него есть стабильная работа, крыша над головой, он физически здоров, но периодически чувствует страх или легкую неуверенность. В ответ на вопрос, нет ли у него оснований радоваться жизни, он задумчиво молчит и спустя некоторое время признается: да, конечно, есть; не всё так мрачно, а по большей части даже довольно радостно, на самом деле он хотел бы «лишь» преодолеть свое плохое настроение и страхи. Наблюдения показывают, что прежде всего во всем сразу сомневаться или все обесценивать, так как что-то (иногда только мелочь) в жизни не складывается, склонны психически лабильные люди. И тогда возникает вопрос: не потому ли они психически лабильны, что сбились с пути из-за своих претензий на то, что в их жизни должно быть все хорошо, а они уверены, что у них все плохо? В этом случае они вступили на ложный путь? Или же они заняли такую позицию из-за того, что очень легко теряют уверенность в себе и поэтому воспринимают довольно мелкие проблемы как непомерно большие?